Что такое языческая реформа в древней руси. Языческая реформа

Крещение Руси было закономерным в политическом плане процессом. Однако мало кто знает, что до 988 года князь Владимир предпринимал попытки реформирования доминирующего вероисповедания славян – язычества.

Причины реформы 980 года

Реформу Владимир начал сразу после того, как занял престол в Киеве: она была необходима для решения внутренних и внешних политических задач молодого князя. В первую очередь, необходимо было отстоять суверенитет и независимость Руси от христианской Византии, а также укрепить положения Владимира как великого князя.

Главным божеством в новом пантеоне стал Перун – божество грома и войны. Соответственно на земле, по подобию с высшим миром, военачальник становился самым главным во всей державе. Более того, реформа отодвигала на второй план наемников-варягов, которые частично были христианами или исповедовали скандинавское язычество. До принятия реформы скандинавы в достаточной степени влияли на внутреннюю политику Руси, а это Владимира не устраивало.

В отличие от всех прочих конфессий (ислама, иудаизма и христианства), язычество в тот момент имело поддержку среди широких слоев населения.

Пантеон Владимира

В Повести временных лет указаны шесть божеств, идолы которых были установлены на капище в Киеве Владимиром: Перун – бог воинской доблести, грома и молнии, покровитель княжеской власти, именем Перуна клялись и князья, и дружинники; Хорс – солярное божество, воплощающее в себе солнце и свет; Даждьбог – один из самых почитаемых восточно-славянских богов, бог плодородия и солнечного света; Стрибог – исследователи считают, что это божество ветра и связанных с ним атмосферных явлений; Семаргл – крылатый пес, охранитель посевов и сельского хозяйства.

До сих пор учёным неизвестно ни о точном функциональном назначении Семаргла, ни об истории возникновения этого персонажа в пантеоне. Имя имеет скорее иранское происхождение, а не славянское. Религиоведы и культурологи полагают, что Семаргл не являлся божеством в полной степени, скорее он был фамильяром богини Мокоши.

Макошь (Мокошь) – единственная богиня в пантеоне Владимира. Её функционал как божества был завязан на традиционном женском занятии – прядении (в первую очередь, человеческих судеб, что роднит её с греческими мойрами и скандинавскими норнами). Она также была покровительницей женщин, ремёсел и богиней судьбы. Считалось, что Мокошь приносила удачу и благоденствие своим почитательницам.

Отсутствующие божества

Интересно то, что почитаемого практически всеми восточными славянами Велеса (Волоса) – покровителя скота, владыки мира мёртвых, не было в новом пантеоне. Велес был божеством знаний, творчества и медицины.

Отсутствие этого бога связано с внутриполитическими задачами князя: он пытался отдалить и уменьшить влияние волхвов на общественные настроения в Руси. Велес был покровителем языческого жречества, а их влияние на умы киевлян мешали новоиспеченному князю построить централизованное государство.

Кстати, приведенный выше список богов был популярен среди населения южной части Руси. Молодой князь был заинтересован в поддержке Киева, поэтому и выбор лёг именно на эти божества. В северных областях Руси Перун почитался меньше, чем Велес; в Пскове, Ростове и других городах вплоть до XV века действовал его культ, существовали капища и люди приносили Велесу жертвоприношения.

Капище Волоса в Киеве находилось там, где останавливались ладьи новгородцев и кривичей. Поэтому исследователи считают Велеса покровителем не столько жреческим или княжеским, сколько "богом более широкой части населения".

Особое место в религиозной жизни славян занимали Род и Рожаницы. Род выступал как божество-творец и широко почитался на Руси. Однако его в новый пантеон тоже не включили.

Последствия реформы Владимира

Основная суть языческой реформы - предание иерархической структуры религиозным верованиям восточных славян. Необходимое Владимиру народное единство не могло быть создано в ситуации полнейшего хаоса в вопросе вероисповедания.

Реформа язычества была первой попыткой государственной власти вмешаться в мировоззрение и духовный мир общества. Даже в измененном виде славянский политеизм не отвечал запросам времени. Язычество отражало преимущественно отношения человека с природой, но не общественные отношения в условиях начала государственности и имущественного неравенства.

Политеизм в идейном плане вообще не соотносится с концепцией централизации власти и сосредоточения её в одних руках.

Восьмилетнее поклонение Перуну, капище которого было построено Владимиром возле княжеского терема, вошедшее в летописи своими обильными требами и жертвоприношениями в честь божества, закончилось символично. Разочаровавшийся в язычестве Владимир, приказал выкинуть идола громовержца в Днепр, та же судьба ждала и весь остальной пантеон.

Хоть реформа и не удалась, но резкое сокращение количества языческих божеств и изменение картины мира, которая веками не менялась, подготовили социум к последовавшему принятию христианства.

Глава 9. Языческая реформа Владимира

Летописцы и церковные писатели со временем стали называть князя киевского Владимира Святославича (980-1015 гг.) Святым и равноапостольным, ставя ему в заслугу крещение Руси, но в народном былинном эпосе он остался с архаичным мифологическим эпитетом, как "Володимер-Солнце". Этот солнечный признак роднил его с далеким мифическим сколотским (праславянским) царем Кола-ксаем, "Царем-Солнцем". Владимир был последним языческим князем Руси и только за ним удержалось это поэтическое, идущее из больших хронологических глубин прозвище.

Почти два столетия Киевская Русь была языческой державой, которой требовалось религиозно-идеологическое подкрепление государственности и власти киевских князей. Христианство, ставшее государственной религией в Византии уже шесть веков тому назад и в родственной Болгарии уже более столетия, стало к этому времени уже не упованием гонимого плебса, а хорошо разработанной религией классового общества с главным тезисом: "рабы да повинуются господам своим". Принятие христианства должно было содействовать укреплению государственности, но в таком акте таилась большая опасность: византийцы считали, что каждый народ, получивший новую веру из рук греческого духовенства, тем самым становился вассалом византийского цесаря, возглавлявшего и светскую и высшую духовную власть.

Отец Владимира, князь Святослав, прекрасно осознавал эту опасность и категорически отказывался принять христианство, к чему хотела склонить его мать, княгиня Ольга, крестившаяся еще в середине X в.

Однако действительность требовала какого-то упорядочения первобытной языческой религии с её локальными племенными культами и приведения её в соответствие с новым уровнем государственной жизни. С этим и связаны общеизвестные события, происходившие около 980 г., сразу же после того, как юный Владимир, руководимый своим дядей по матери Добрыней (былинным Добрыней Никитичем), овладел киевским престолом. Вполне возможно, что идея реформы была разработана заранее, быть может, тем же Добрыней, гусляром, сказителем, учредителем культа Перуна в Новгороде.

"Нача къняжити Володимер в Кыеве един.

И постави кумиры на хълме въне двора теремьнаго:

Перуна древяна, а главу его сьребряну, а yс злат,

и Дажьбога,

и Стрибога,

и Семарьгла,

и Макошь.

И жьряху им, наричюще я богы и привожаху сыны своя и дъщери

и жьряху бесом и осквьрняху землю требами своими".

(Шахматов А. А. Повесть временных лет. Пг., 1916, с. 95. )

Описанная летописцем установка идолов в Киеве не являлась обычным делом или только обновлением старых святилищ. Официальных культов, судя по договорам с греками, было два: культ Перуна и культ Волоса. Теперь Перун стал во главе целого пантеона из шести богов, а Волос, почитание которого было повсеместным, в пантеон не попал. Новые идолы поставлены не в отдалении "на холме", как стоял Перун во времена Игоря, а непосредственно рядом с княжеским дворцовым комплексом, но не внутри его, что замыкало бы богослужение в узком придворном кругу, а "вне двора теремного", в самом центре киевской крепости.(Килиевич С. Р. Детинец Киева IX - первая половина XIII в. Киев, 1982. Подробнее см. ниже. ) (Рис. 71).

Из приведенной летописной фразы выясняется еще одно новшество - очевидно, сильно расширился круг лиц, участвовавших в торжественных жертвоприношениях, так как горожане не только приходили сами, но и приводили свою семейную молодежь, "сыны своя и дщери", которые тоже участвовали в принесении жертв и в пирах, на которых поедались "требы". Все это было вполне в духе демократической политики Владимира, первого князя, попавшего в народный эпический цикл. Почти все былины начинаются с пированья y Владимира стольно-киевского, что подмечено еще Пушкиным:

…С друзьями в гриднице высокой

Владимир-Солнце пировал.

Княжеская гридница была в непосредственном соседстве с новой "кумирницей". Вполне возможно, что былинные и летописные сведения о знаменитых пирах Владимира являются отзвуком тех ритуальных трапез, которые следовали за принесением жертв богам. Hа таких пирах, как мы знаем из описаний языческих действий y западных славян, обсуждались важные государственные и военные дела, принимались решения. Недаром былины прямо связывали пир и беседу князя с его богатырями с получением каких-то новых известий и началом действия. Ритуальные пиры в честь Перуна и других богов могли быть своего рода расширенными заседаниями боярской думы. Языческий элемент в былинах выветрился (циклизация былин происходила спустя 3-4 столетия), а летописцы постарались представить пиры Владимира только как благотворительность и христианское нищелюбие. Осталась лишь память о том, что князь "… устави на дворе в гридьници пир творити и приходити бояром и гридьм и сътьскым и десятьскым и нарочитым мужем … И бываше на обеде томь мъножество мяс от скота и от зверины, бяше по изобилию от вьсего". … Володимир любя дружину и с ними думая о строи земльнем и о ратьх и о уставе земльнем".(Шахматов А. А. Повесть временных лет, с. 160. )

Практика таких дружинных пиров не связана с христианством, как это хочет показать летописец, но, наоборот, прямо вытекает из обновления языческого культа. Недаром глагол "жрать" означал "священнодействовать", "приносить жертвы", "пожирать жертвенное мясо".

Языческая реформа, предпринятая сразу после захвата власти в Киеве, преследовала три цели: во-первых, она подчеркивала суверенность молодого русского государства по отношению к христианской Византии; во-вторых, она укрепляла положение великого князя, главного военачальника державы, так как во главе пантеона стал бог грозы и воинских успехов. Кроме того, этим действием Владимир отодвигал на задний план наемных дружинников-варягов, часть которых была христианами. Владимир строго относился к наемникам и, когда они после водворения мира начали бесчинствовать, великий князь выгнал их из Руси. Новый русский пантеон был противопоставлен не только византийскому христианству, но и скандинавскому язычеству, от которого не было взято ничего. В-третьих (это будет обосновано в последующем изложении), реформа значительно расширяла религиозно-идеологическое воздействие многогранностью и глубокими историческими корнями нового пантеона, что нам и надлежит теперь разобрать.

Боги Владимира

Богам Владимира, идолы которых были поставлены в Киеве около 980 г., посвящена огромная и противоречивая литература.("О идолех Владимировых" (XVII в.). См.: Гальковский H. М. Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси. Харьков, 1916, т. II, с. 295-301; Сахаров И. П. Сказания русского народа. Славяно-русская мифология. М., 1836, т. I; Срезневский И. И. Святилища и обряды языческого богослужения славян. Харьков, 1846; Костомаров H. Славянская мифология. Киев, 1847; Шеппинг А. Мифы славянского язычества. М., 1849; Квашнин-Самарин H. Д. Очерк славянской мифологии. - Русская беседа, 1872, № 4; Кареве H. Главные антропоморфные боги славянского язычества. - Филологические записки, 1872, III-V; Никифоровский М. Русское язычество. СПб., 1875; Фаминцын А. С. Божества древних славян. СПб., 1884; Сырцов И. Мировоззрение наших предков русских славян-язычников до крещения Руси, вып. 4. I Мифология. Кострома, 1897; Корш Ф. Е. Владимировы боги. (Сбор, в честь H. Ф. Сумцова). Харьков, 1909; Аничков Е. В. Язычество и древняя Русь. СПб., 1914; Галъковский H. М. Борьба христианства… Харьков, 1916, т. I; Кагаров Е. Г. Религия древних славян. М., 1918; Bruckner A. Mitologia polska. - In: Encyklopedii Polskij. Krakow, 1918; Mansikka V. J. Die Religion der Ostslawen. Hels. 1922; Niederle L. Slovanske starozitnosti. - Zivot starych slovanu. Vira a nabozenstvi. Praha, 1924, t. II, вып. I; (Прага, 1924); Никольский H. М. История русской церкви. М., 1930; Eisner J. Rukovet slovanske archeologie. Praha, 1966; Иванов В. В., Топоров В. H. Исследования в области славянских древностей. М., 1974; Lowmianski H. Religia slowian i jej upadek (VI-XII w.). Warszawa. 1979; Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М., 1981; Иванов В. В., Топоров В. H. Славянская мифология. - В кн.: Мифы народов мира. М., 1982, т. II. )

Перечень богов Владимира считали то домыслом летописца, то позднейшей вставкой, то сводом своих и чужих богов, то суммой выписок из разных полемических сочинений, а иной раз даже ошибались в счете богов и писали о каком-то "семичленном пантеоне"(Иванов В. В., Топоров В. H. Славянская мифология, с. 424. ), хотя в летописи упомянуто, как видно из приведенной выше цитаты, шесть имен.

Особенно много забот доставил историкам и филологам долго остававшийся загадочным "Семарьглъ", которого толковали на разные лады и даже пытались разделить на два (еще более загадочных) божества: "Сима" и "Регла".

Первую попытку правильного истолкования имени Семаргла (Симаргла) сделал в 1916 г. H. М. Гальковский, сопоставив его со священной птицей иранской мифологии сенмургом(Гальковский H. М. Борьба христианства…, т. I, с. 33. ), но его книга, вышедшая в провинциальном издательстве в разгар первой мировой войны, оказалась забытой, а строки о Семаргле не упоминались даже теми авторами, которые специально занимались этим божеством. В настоящее время благодаря трудам К. В. Тревер выяснено, что Семаргл-Сэнмурв - действительно, сходное с иранским, божество семян и посевов, рано исчезнувшее из русского языческого обихода и непонятное уже переписчикам XIII-XIV вв.(Рыбаков Б. А. Русалии и бог Семаргл-Переплут. - Сов. археология, 1967, № 2. К сожалению, в этой статье я отдал приоритет в определении Семаргла как славяно-иранского божества иранистке К. В. Тревер, а не H. М. Гальковскому. )

Внешний облик этого второстепенного божества - крылатый пес, изображения которого наряду с изображениями вил - русалок в виде полуптиц - очень часты в русском прикладном искусстве XI - XII вв. (например, на колтах, подвешивавшихся к кокошнику). Следовательно, в летописном перечне указаны пять антропоморфных божеств и один собакообразный покровитель семян и всходов. Слово "кумир" всегда означало только антропоморфную статую (см. Срезневского). Пес Семаргл мог быть изображен как в дополнительный рельеф, например, при кумире Макоши, богини плодородия (подробнее см. ниже, в разделе о русалиях).

Для того чтобы знать, как нам следует относиться к приведенному выше перечню богов Владимира, нам необходимо учесть замечательное открытие, сделанное киевскими археологами в 1975 г. В старинной части Киева, на Старокиевской "Горе", при научных раскопках обнаружен фундамент своеобразного постамента, предназначавшегося, по справедливому мнению авторов раскопок, для кумиров, поставленных Владимиром в 980 г. (Толочко П. П., Боровский Я. Е. Язичницько капище в "городi" Володимира. - В кн.: Археологiя Київа. Дослiдження i матерiали. Київ, 1979, с. 3-10, рис. 1. В раскопках принимал участие В. А. Харламов. )

Hа плане раскопок четко обозначены пять выступов разного размера: один большой - в середине, два меньших - по бокам и два совсем маленьких - около боковых выступов. К интерпретации всего сооружения нам еще придется вернуться в дальнейшем; сейчас же отметим, что единый комплекс фундаментов, точно датированных временем до 990-х годов, содержит постаменты для пяти кумиров.(Толочко П. П., Боровський Я. Е. Язичницьке капище…, рис. 1. Авторы почему-то пишут о шести "лепестках" ("пелюстках") фундамента (с. 3 и 4), тогда как на составленном ими плане капища выступов изображено только пять. Центральный апсидообразный выступ нельзя делить на части, так как он образует единый полукруг, хорошо показанный на плане. Hе повлиял ли на авторов летописный перечень шести имен? В книге П. П. Толочко "Древний Киев" (Киев, 1983, с. 42, рис. 19) план уже изменен и показано действительно "шесть лепестков", хотя в публикации 1981 г. ("Новое в археологии Киева") на рис. 5 (с. 18) четко показано только пять выступов: один большой посередине, очевидно, для Перуна и две пары по бокам. )

Итак, раскопки в городе Владимира документировали наличие пяти кумиров, что полностью соответствует именам пяти антропоморфных божеств, не считая Семаргла, изображение которого не могло быть названо кумиром.

Пятибожие киевского княжеского пантеона помнилось долго: в "Повести временных лет" под 1071 г. (условно) приведен рассказ о каком-то языческом пророке, явившемся в Киеве, очевидно, в связи с тяжелыми неурожайными годами (в конце 1060-х годов), когда наблюдался отход русских людей от новой христианской веры, вызвавший такое гневное поучение, как "Слово о казнях божиих". "В си же времена приде вълхв, прельщен бесчъмь. Пришьд бо Кыеву, глаголаше: "Явила ми ся пять бог, глаголюще сице: поведай людьм, яко на пятое лето Дънепру потещи въспять, а землям преступати на ина места …".(Шахматов А. А. Повесть временных лет, с. 221. Возможно, что волхв появился около 1063 г., когда в "Новегороде иде Вълхов въспять дьний 5. Се же знамение не на добро бысть - на 4-ое бо лето пожьже Вьсеслав град" (с. 207). )

Утвердившись в том, что пятибожие 980 г. не является случайным перечнем или опиской, мы должны рассмотреть вопрос о смысле этого комплекса, о той идее, которая вложена в данный подбор божеств, не охватывающий всех известных нам по источникам древнерусских языческих богов. Для этого рассмотрим сначала источники, предшествующие крещению, а затем и те поучения против язычества, которые сложились в XI-XIV вв.

Летопись упоминает языческих богов в связи с заключением государственных договоров между Русью и Византийской империей. В 907 г. девять славянских племенных союзов, присоединив дружины варягов, чуди и мери, совершили поход на Константинополь под началом киевского князя Олега, варяга родом. Выгодный для Руси договор был скреплен клятвой:

"Цесарь же Леон с Александръмь мир сътвориста с Ольгъм, имъшеся по дань и роте заходивъше (скрепили присягой) межю собою, целовавъше сами (цесари-соправители) крьст, а Ольга водивъше на роту и мужа его по Русъскому закону и кляшася оружиемь своимь и Перунъмь, богъмь своимь и Волосъмъ скотиемь богъмь и утвердиша мир".(Шахматов А. А. Повесть временных лет, с. 32. )

Весьма примечательно, что, несмотря на то что посольство киевского князя состояло из варягов, носивших имена Карла, Фарлофа, Рулава и др., обряд присяги состоялся по русскому закону и клялись послы русскими богами. Окончательный текст договора с учетом "покона русьского" был утвержден в 911 г.

В 944 г. новый договор с Византией скреплялся точно таким же образом, но с дополнением о русах-христианах, которые приносили клятву в церкви святого Ильи. Язычники же клялись по-прежнему Перуном.

Последний договор языческой Руси, заключенный в 971 г., почти полностью повторяет формулу 907 г.: "Аще ли тех самых (условий) преже речевых не съхраним… да имеем клятву от бога, в нь же веруем и от Перуна и от Волоса, скотия бога, и да будем златы (?) яко же злато се и своимь оружиемь да исечени будем…" (Шахматов А. А. Повесть временных лет, с. 87. )

Из полного обзора всех сведений X в. о главных божествах Киевской Руси мы видим, что таковыми были Перун и Волос. Первый возглавлял и пантеон Владимира. Волоса же в пантеоне 980 г. нет, что требует особого объяснения. Обратим внимание на то, что Перун назван "своим" богом русов, а Волос - "скотьим богом", т. е. богом богатства и торговли. Думаю, что именно этим и объясняется наличие Волоса в торговом договоре.

В церковных поучениях XI - XII вв. упоминания Волоса единичны. Здесь, как уже говорилось, дается такая периодизация славянского язычества: первоначально культ духов добра и зла (берегинь и упырей), затем культ божеств плодородия - Рода и двух рожаниц, а как венец язычества - культ Перуна. (Рыбаков Б. А. Язычество древних славян, с. 15-16. )

В общей форме, когда бичуются пережитки язычества y современников авторов поучений, то перечисляются божества как входящие в пантеон Владимира, так и не включенные в него. "Слово об идолах": Перун, Хорc, Макошь и вилы (начало XII в.) В ином месте: Перун, Хоре, Макошь, Переплут, Род и рожаницы. "Слово Христолюбца": Перун, Хоре, Макошь и вилы, Симаргл, Род и рожаницы (в одном варианте - Волос).

"Слово Иоанна Златоуста": Перен, Хурс, Макошь. В ином месте: Стрибог, Дажьбог, Переплут. Три божества из пяти, входивших в пантеон Владимира, повторяются во всех поучениях; это - Перун, Хорc-солнце, и Макошь - "мать урожая" (часто в сопровождении вил-русалок). Упоминается под двумя своими именами и дополнительный, шестой, персонаж пантеона - пес Симаргл - Переплут. Стрибог и Дажьбог, необходимые для комплекта 980 г., упомянуты только в наиболее позднем "Слове Иоанна Златоуста" и, возможно, являются результатом знакомства с летописным текстом.

Несмотря на кажущуюся пестроту и разнобой имен, в этих перечнях богов XI - XIV вв. мы видим большое сходство с пантеоном Владимира. Самым существенным отличием представляется упоминание Рода и рожаниц, отсутствующих в пантеоне 980 г. Hо мне уже приходилось обращать внимание на то, что в "Слове Иоанна Златоуста", где Род не упоминается, ему соответствуют три божества, составляющие в своей совокупности тy всеобъемлемость Вселенной, которая обозначена: 1. Небом (Стрибог); 2. Солнцем (Дажьбог) и 3. Земной растительностью, наиболее интересующей земледельцев (Переплут) 14. (Рыбаков Б. А. Язычество древних славян, с. 454. )

В пантеон Владимира не были включены известные нам по другим источникам:

Род и рожаницы;

Волос - Велес;

Переплут,

Лада и Леля.

При первом взгляде на этот перечень не вошедших в пантеон 980 г. богов, имена которых встречаются в поучениях церковников на протяжении 500-600 лет после крещения Руси, действительно может показаться, что "пантеон" - всего лишь случайный: произвольный подбор имен языческих богов, не отражающий никакой религиозной или политической идеи. Вопрос этот настолько важен, что требует весьма тщательного и подробного разбора. В некоторых случаях ответ находится легко, иногда же он затруднен обилием сведений о том или ином культе (например, Волоса или Рода), делающим необъяснимым изъятие из пантеона Владимира объекта этого культа.

Лада и Леля, скрывающиеся иногда под нарицательным обозначением двух рожаниц, в пантеоне 980 г. были закрыты фигурой главного женского божества плодородия - Макоши (Мокоши). Переплут - бог обилия, семян и всходов, в честь которого пили из рогов изобилия, выступал в пантеоне под именем Семарьгла. В середине XI в. произошло, недостаточно изученное филологами, изменение русской лексики. Ряд архаичных речений сменился новыми, а старые перестали быть понятными: к ним относятся такие, как "Крада", "Гобино" и др. Ирано-скифское (?) слово "Семаргл" испытало общую судьбу подобных архаичных слов и было уже непонятно русским людям XII - XIII вв., разделившим его на два совершенно бессмысленных слова. Новое обозначение "Переплут" не являлось неологизмом, так как это слово, по всей вероятности, восходит к очень давней энеолитической общности индоевропейских племен (еще не разделенных на позднейшие ветви) и смысловые аналогии ему. Его, очевидно, следует искать в греческом ploutos - богатство и в Плутосе, сыне богини земли Деметры, божестве сельскохозяйственного обилия и богатства, сходном со славянским "скотьим богом" Волосом, эпитет которого происходит от слова "скот" в смысле богатства ("скот" - деньги, подать; "скотница" - казна, "скотник" - сборщик дани и т. п.) 15. (Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. М., 1958, т. III, стлб. 387-388. )

Происхождение крайне архаичного культа Волоса - Велеса и его дальнейшую эволюцию я пытался выяснить в первой книге о язычестве. (Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. Параграф "Велес-Волос", с. 421-431. )

Давно отмечено историками, что в средневековой Руси, особенно на Севере, культ Волоса был весьма значимым. В Новгороде память о языческом Волосе сохранилась в устойчивом наименовании Волосовой улицы, на холме y южной оконечности детинца в "Людине конце". Христианской заменой Волоса был святой Власий и на этой Волосовой улице, очевидно, в древние времена была поставлена церковь святого Власия. В 1184 г. церковь уже потребовала полного обновления: "срубиша церковь нову святого Власия". (Новгородская I летопись 1184 г., с. 37. )

В этой церкви служил поп Илья, ставший первым архиепископом Новгорода (ранее были епископы). В 1379 г. деревянную церковь Власия еще раз обновили, а в 1407 г. "поставиша церковь камену святой Власей в Людине конце".(Новгородская I летопись, с. 400. )

Церковь Власия была поставлена и во Пскове. В 1373 г. каменную церковь Власия псковичи поставили на Торгу (где и надлежало быть в языческие времена идолу Волоса), но не на месте старой церкви, а "на другом месте". В 1389 г. постройку дополнили каменным притвором. А в 1420 г. во время страшной эпидемии ("бысть мор велик зело"), свирепствовавшей шесть месяцев, псковичи решили отыскать фундамент первоначальной церкви Власия, поставленной, по всей вероятности, непосредственно на месте идола Волоса, как предписывалось обычаем времен крещения Руси.

"Тогда посадники псковъскыя и весь Псков начата искати священного места, где была первая церков святый Власей. А на том месте стояше двор Артемьев Воротове и псковичи давше ему сребро и спрятавше (исследовав) двор, обретоша престол". (Псковские летописи. М., 1955, вып. 2, с. 38. )

Смысл археологических раскопок 1420 г. заключался, по-видимому, в том, чтобы найти древнее, вдвойне священное, место - и языческое капище и одну из первых церквей Пскова. Исконным был культ Велеса и в Ростове. Судя по житию Авраамия Ростовского, "Чудский конец (города) поклонялся идолу каменну, Велесу". Миссионер Авраамий сверг идола и поставил на его месте церковь, но не святого Власия, а в честь праздника богоявления (6 января), завершавшего цикл зимних языческих святок с их гаданиями, заклинаниями и маскарадами.(Толстой М. В. Книга глаголемая описание о российских святых. М., 1888. с. 87. )

Необычная замена Волоса-Велеса не христианским Власием, а праздником богоявления в сопоставлении с этнографией позволила высказать предположение, что "моления Велесу не ограничивались только заключительным днем зимних святок, а начинались с Нового года (языческий год - с 1 января) и продолжались все те шесть дней, которые отмечены разгулом нечисти … Святки делились на две половины: первая (включая новогоднюю ночь с 31 декабря на 1 января) была посвящена будущему урожаю и гаданию о замужестве, а вторая (начиная с новогодней ночи) была связана со скотом и зверьем и представляла собой "велесовы дни".(Рыбаков Б. А. Язычество древних славян, с. 429. См. рис. на с. 423. )

В этой связи представляет интерес еще один пример: в Великом Устюге в центральной древней части города существовал храм святого Власия, который был впоследствии переименован в храм Богоявления.(Бочаров Г., Выголов В. Сольвычегодск. Великий Устюг. Тотьма. М., 1983, с. 108. ) Власий Севастийский, созвучный языческому скотьему богу Волосу, был заменен праздником богоявления, к которому приурочен целый ряд обрядов заклинания скота: хозяин в шубе вверх мехом кормит в этот день скот особым освященным хлебом и заклинает его иконой, богоявленской водой из "иордани" и манипуляциями с топором, долженствующими оградить скот от хищников.(Максимов С. В. Нечистая неведомая и крестная сила, СПб., 1903, с. 337-338; Рыбаков Б. А. Язычество древних славян, с. 428-429. )

Культ Волоса существовал и во Владимире на Клязьме. Здесь известен пригородный Никольский - Волосов монастырь, построенный по преданию на месте капища Волоса.(Лавров H. Ф. Религия и церковь. - В кн.: История культуры древней Руси. М.; Л., 1951, т. II, с. 68. )

Существовало капище Волоса и в Киеве, но не на Княжеской Горе близ теремного двора, а внизу на Подоле y торговых пристаней Почайны.

"А Волоса идола, его же именоваху скотья бога, веле

(Владимир) в Почайну-реку въврещи".

(Голубинский Е. Е. История русской церкви. М., 1901, с. 231 ("Житие Владимира"), т. I. Первая половина тома. )

Капище Волоса в Киеве находилось там, где останавливались ладьи новгородцев и кривичей. Поэтому можно в общем виде согласиться с исследователями, считающими Волоса-Велеса или богом "более широкой части населения" (Аничков Е. В. Язычество и древняя Русь, с. 311. ) или "богом новгородских словен".(Лавров H. Ф. Религия и церковь, с. 68. )

К аргументации этих исследователей можно добавить такие соображения: договор 911 г., предусматривавший контрибуцию с Византии не только на города Среднего Поднепровья (Киев, Чернигов, Любеч, Переяславль), но и на отдаленные северные города (Ростов, где известен идол Велеса, и Полоцк), содержит упоминание Волоса. Договор Игоря 944 г., явившийся результатом не победы, а лишь угрозы, предусматривал уменьшенную контрибуцию только на три приднепровских города: Киев, Чернигов и Переяславль. Бог Волос в договоре не упомянут. Святослав, в юности сам княживший в Новгороде, вокруг которого его мать, Ольга, установила погосты, вновь включил в свой договор 971 г. северного бога Волоса.

Из расхождений пантеона Владимира и перечня богов из других источников остаются Род и Сварог. Вполне возможно, что здесь перед нами не различие божеств, а лишь различие наименований. Обилие имен-эпитетов хорошо известно в античной мифологии; подобная многоименность перешла и в христианскую эпоху: Мария, мать Иисуса, именовалась и "богородицей" и "царицей небесной" и "матушкой-владычицей" и др.

Небесное божество славян-язычников могло именоваться и Родом (преобладает творческое, рождающее начало), и Сварогом ("небесный"), и Стрибогом (небесным богом-отцом). В известной мере небесным божеством был и Перун, бог грозы, ставший покровителем воинов.

У нас есть возможность сопоставить пантеон Владимира с двумя более ранними свидетельствами. Первое относится к середине VI в. и связано со славянскими дружинами, подступавшими к дунайской границе Византии. Это свидетельство Прокопия Кесарийского. "Они (славины и анты) считают, что один только бог творец молний является владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды. Судьбы они не знают … Они почитают реки и нимф и всякие другие божества, приносят жертвы всем им и при помощи этих жертв производят и гадания".(Прокопий из Кесарии. Война с готами. М., 1950, с. 297. )

Под "творцом молний" можно подразумевать и древнего Рода ("родия" - молния) и пришедшего ему на смену Перуна. Возможно, что именно в это воинственное время y славянских дружин, штурмовавших византийские крепости, и происходит некоторое смещение акцента: воинам и князьям нужен не столько бог-демиург, всеобъемлющее божество Вселенной, сколько покровитель воюющих дружин, бог, помогающий военной победе.

Так могло произойти отщепление образа бога грозы (как символа войны и сопровождающих её пожаров) от давнего земледельческого божества Рода, повелителя мира, вдувающего дух жизни во все живое. Однако это отщепление не было повсеместным. Оно происходило лишь в верхних, дружинных слоях славянского общества, а y простого земледельческого населения вера в Рода сохранялась, судя по копиям поучений против этого бога, вплоть до XVI в.

Большой интерес представляет сравнение пантеона Владимира с пантеоном, воплощенным в Збручском идоле Святовита-Рода. Проводя такое сравнение, следует, разумеется, помнить, что в первом случае мы имеем дело с подлинным летописным текстом, а во втором - с моей предположительной атрибуцией.(Рыбаков Б. А. Язычество древних славян, с. 459-464. При написании этого раздела в первом томе мною не был учтен малозаметный солярный знак, позволивший определить Дажьбога. )

Збручский идол IX в. Пантеон Владимира 980 г.

Род и две рожаницы Род (общий вид идола) Небо, гроза и Перун

(рождающее начало) солнце Хорс

Макошь с рогом изобилия

Лада с перстнем Стрибог

Небо, гроза и солнце Перун с мечом и конем

Дажьбог с солнечным Плодородие Семаргл

знаком земли Макошь

Земля и подземный Волос, поддерживающий

мир землю

При сопоставлении нужно учитывать как хронологическую разницу (збручский Род на одно-полтора столетия старше), так и разницу социально-политическую: Святовит-Род был капищем одного-двух племенных союзов (Волынян и Белых Хорватов), а киевский пантеон великого князя Владимира был создан в государственных целях всей Киевской Руси.

В изображениях збручского изваяния мы видим как бы картину мира с тремя ярусами: небесный верхний ярус с божествами неба, солнца и рождающего начала; средний ярус, населенный простыми людьми (мужчины, женщины, дети); и нижний ярус с полуподземным божеством предков и земного плодородия.

Все это вместе скомпоновано в фаллическом облике всеобъемлющего божества Вселенной и жизненного начала - Рода (Святовита y западных славян).

Род и два женских божества плодородия, возглавляющие здесь ряд верховных божеств (Род и рожаницы), просуществовали, сохранив свои имена, примерно около 800 лет после фиксации их в скульптурах збручского идола. В XVI в. еще продолжали переписывать церковные поучения против "ставящих трапезу Роду и рожаницам", а в обширных трапезных севернорусских церквей стилизованные изображения двух рожаниц дожили, как увидим ниже, даже до XVIII столетия. Анализ изображений збручской композиции объясняет нам многое и в пантеоне Владимира.

Hа збручском фаллическом истукане Рода на первое место поставлены божества плодородия с рогом изобилия и свадебным перстнем. Небесные боги двух видов неба - благоденственного солнечного Белого Света (Дажьбог) и пугающего грозового неба (вооруженный Перун) помещены на второстепенных местах. Низшую ступень мифологической иерархии здесь занимает бог, отождествленный мною с Волосом-Велесом, богом предков, богом земной растительной силы, архаичный бог древних охотников, проделавший сложную эволюцию за многие тысячи лет существования представлений о нем. Здесь он изображен коленопреклоненным, поддерживающим землю с хороводом людей на ней.

В киевском пантеоне князя Владимира вполне закономерно на первое место поставлен воинственный Перун, именем которого клялись бояре, дружинники и сам князь.

Собственно небесные божества (Хорс, Дажьбог, Стрибог) здесь так же занимают срединную позицию. А божества плодородия (Семаргл и Макошь) поставлены в княжеском пантеоне на последнее место. Пантеон 980 г. - не народный, не племенной комплект богов, а пантеон подчеркнуто дружинно-княжеский. Боярам и воинам киевского великого князя нужно было молиться богам и приносить им жертвы не столько ради урожая (об этом пусть молятся по селам), сколько ради военных успехов и побед. Все вполне логично.

Прежде чем выяснить причины исчезновения из Владимирова пантеона несомненно почитавшихся в то время Рода, рожаниц и Волоса, нам следует обратить внимание на топографическое размещение языческих святилищ в Киеве. Теперь, когда киевские ученые открыли точное местоположение капища 980 г., это можно сделать значительно надежнее, чем ранее.

Древнейшим известным нам языческим памятником Киева следует считать знаменитый жертвенник, найденный в 1908 г. В. В. Хвойко в старейшей части Старокиевской Горы, датируемой V - VIII вв.(Хвойка В. В. Древние обитатели Среднего Приднепровья и их культура в доисторические времена (по раскопкам). Киев, 1913; Болсуновский К. В. Жертвенник Гермеса-Световида. Мифологическое исследование. Киев, 1909. Датировка окружающих капище жилищ обоснована С. Р. Килиевич в книге: "Детинец Киева IX - первой половины XIII веков" (Киев, 1982, с. 35); см. также: Каргер М. К. Древний Киев. М.; Л., 1961, т. II, с. 105 - 112. )

Жертвенник лежал на глубине около 3 м от поверхности. Исследователь характеризует его так: "Среди остатков различных сооружений, по-видимому, самыми древними являются остатки каменного фундамента какого-то загадочного сооружения. Фундамент этот состоял из различных по величине камней серого песчаника … иногда имевших сквозные отверстия.

Камни эти были сложены на глине, образуя эллиптическую фигуру (4,2 х 3,5 м), имевшую с четырех сторон по одному четырехугольному выступу (70-80 см в длину), которые были обращены по странам света".(Хвойка В. В. Древние обитатели.., с. 66. )

С запада (точнее с северо-запада) к этому жертвеннику примыкал еще один "столб", в котором "слои сильно обожженной глины чередовались с прослойками золы и угля"; вокруг - черепа и кости домашних животных.

Сам Хвойка и археологи, прибывшие на XIV Археологический съезд, признали сооружение остатками языческого капища. К. В. Болсуновский, исходя из четырех строго ориентированных выступов, справедливо полагал, что жертвенник связан с культом славянского Световида. (Рис. 72).(М. К. Каргер совершенно напрасно писал, что Болсуновский "весьма наивно пытался" связать жертвенник с культом Световида (Древний Киев, с. 107). Четырехликие идолы, четырехгранные столбы, как и четырехсторонние композиции в орнаменте, действительно выражали идею защищенности "со всех четырех сторон", т. е. были прямо связаны с идеей повсеместности. )

Атрибуцию Болсуновского можно принять с незначительной поправкой: y восточных славян Святовиту соответствовал Род 33. (Рыбаков Б. А. Святовит - Род. - В кн.: Liber Iozepho Kostrzewski octogonario a veneratoribus dicatus. Wroclaw, 1968, s. 390-394. )

Чрезвычайно интересно местоположение капища этого верховного божества: оно расположено в самой сердцевине древнейшего Киева, в городке, условно называемом городом Кия, а "вокруг него располагались жилища V - VIII вв." (Килиевич С. Р. Детинец Киева…, с. 35. См. также план детинца, приложенный к этой книге. )

Капище Рода было, по всей вероятности, поставлено тогда, когда киевские горы превращались из резиденции племенного князька (Замковая Гора на берегу Киянки) в центр целого союза племен, когда легендарным Кием была построена крепостица на Старокиевской Горе, ставшая основой исторического Киева. В центре этой небольшой цитадели и находились два рассматриваемых жертвенника - каменный с выступами "на все четыре стороны" и более простой глиняный. Русская летопись о постановке капищ молчит, но известное армянское сказание Зеноба Глака, пересказывающее русскую легенду о создании в стране Палуни-Полян города в честь старшего из трех братьев - Куара-Кия - упоминает о двух идолах:

"Куар построил город Куары (Замковая гора Кия) … И по прошествии времен, посоветовавшись, Куар и Мелтей и Хореан поднялись на гору Каркея (Старокиевская гора) и нашли там прекрасное место с благорастворением воздуха, т. к. был там простор для охоты и прохлада, а также обилие травы и деревьев (летопись: "и бяше около града лес и бор велик и бяху ловяще зверь"). И построили они там селение и поставили они двух идолов: одного по имени Гисанея, другого по имени Деметра".(Марр H. Я. Книжные легенды об основании Куара в Армении и Киева на Руси. - Избр. раб. М.; Л., 1935, т. 5, с. 60. )

Бог Деметр (мужского рода!) античной мифологии неизвестен, но по существу как бог рождающей силы, как двойник греческой Деметры он может быть соотнесен с русским Родом; бог Гисаней не определяется даже приблизительно.

Совпадение сведений армянской записи VIII в. с результатами археологических раскопок В. В. Хвойко весьма примечательно. Здесь, в середине древнего "градка малого" князя Кия, в VI - VIII вв. действительно находилось капище двух языческих богов: главным был, очевидно, Род - "Деметр", а каковы были функции второго ("Гисанея") нам, к сожалению, неизвестно. Могло быть и так, что каменная вымостка с четырьмя выступами являлась не жертвенником, а постаментом идола, а глиняный столб рядом с ним - жертвенником. В пользу этого говорит обилие черепов и костей животных вокруг глиняного столба.

В X в. Киев сильно разросся, старая крепостица Кия перестала существовать как самостоятельное замкнутое фортификационное целое и на её месте и за её пределами возникли каменные княжеские терема. Появилось понятие "теремной двор", по отношению к которому определялось местоположение капища 980 г. - "вне двора теремного". Этому вполне соответствует место капища, открытого в 1975 г. Я. Е. Боровским и П. П. Толочко, но в решении топографических вопросов продолжает еще существовать давнее сомнение, вызванное летописной фразой: "… на томь хълме ныне цьркы святого Василия есть, яко же последи съкажем …". К сожалению, никто из летописцев не вернулся к этой теме, и многое осталось неясным. Сама эта фраза носит явно вставной (и более поздний) характер, так как автор пишет далее: "Мы же на предьнее възвратимъся".

В средневековом Киеве в конце XII в. было построено две васильевских церкви: одна на "Новом дворе" в 1197 г. князем Рюриком-Василием Ростиславичем, а другая на "Великом дворе" его соправителем князем Святославом Всеволодичем в 1183 г. (Каргер М. К. Древний Киев, с. 456. )

Относительно церкви 1197 г. существует предположение, что "Новый двор" находился в так называемом "Копыревом конце", занимавшем отрог высокого берега западнее города Владимира и юго-западнее древней "горы Кия" (Замковой).(Килиевич С. Р. Детинец Киева…, с. 108. ) Здесь раскопана церковь, реконструкция которой (Ю. А. Асеев) очень близка к Пятницкой церкви рубежа XII - XIII вв. в Чернигове. По ориентировке здания можно думать, что она построена в зимнее время, когда восход солнца наблюдается на юго-востоке, что свидетельствует в пользу "Васильева дня" (1 января).(Асеев Ю. А. Архитектура древнего Киева. Киев, 1982, с.139-141. )

Церковь же 1183 г. просуществовала до 1936 г. под именем Васильевской, или "Трехсвятительской" (святители: Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст). Она находилась на самом восточном мысу киевского детинца на высоком обрывистом берегу Днепра.(Килиевич С. Р. Детинец Киева…, с. 137. )

До тех пор, пока не были открыты фундаменты капища 980 г., вопрос о местонахождении идола Перуна (944-971 гг.) был запутан: около теремного двора нет церкви Василия XII в., а две васильевских церкви находятся далеко от теремов. Исследователи исходили из того, что капище пантеона Владимира было поставлено на том самом месте, где в 944 г. князь Игорь приносил клятву Перуну. В настоящее время мы имеем возможность проверки летописного сообщения, исходя из того, что местоположение капища 980 г. определено точно и что оно не совпадает ни с одной из Васильевских церквей XII в.

Рассмотрим рассказ летописи об идоле Перуна (под 944 г.) подробнее: "И наутрия призъва Игорь сълы (греческие) и приде на хълм, къде стояше Перун и покладоша оружие свое и щиты и злато …". (Шахматов А. А. Повесть временных лет, с. 60. )

Именно к этому рассказу о событии 944 г. относится примечание одного из летописцев-редакторов, сделанное несомненно после 1183-1197 гг.: "ныне же тамо церков святого Василия".(ПСРЛ. СПб., 1843, т. II, с. 242. Под 6453 г. )

Берег Днепра в том месте, где потом была поставлена Васильевская-Трехсвятительская церковь 1183 г., составлял единое плато высокого берега с местом княжеского дворца и не мог быть назван отдельным холмом. Фраза летописи - "приде на холм" - не могла относиться к этому единому пространству с дворцом Игоря. Более естественно считать древним холмом Перуна отдаленный отрог днепровских круч, расположенный на берегу Киянки в непосредственном соседстве с первоначальной резиденцией Кия - Замковой горой, т. е. тот холм, на котором построил Васильевскую церковь в 1197 г. Рюрик Ростиславич (храм в Копыревом конце). Этот обособленный холм был расположен рядом с горой Кия и с горой Щека.(Холм Перуна хорошо обозначен на макете Киева. См.: Асеев Ю. С. Обриси древнього Київа. Київ. 1981. Hа восьмом развороте альбома (пагинации в альбоме нет) наверху помещена панорама Киева XII в. со стороны Подола; справа - холм Перуна с Васильевской церковью 1197 г. )

Топографию языческих капищ Киева мы предположительно можем представить себе так:

1. Древнейшими капищами на месте будущего Киева, по всей вероятности, следует считать капище Волоса на торговом Подоле y Почайны и холм Перуна рядом с Замковой горой Кия и Щековицей. Район холма Перуна и Подол наиболее насыщены археологическими находками римского времени.(Толочко П. П. Iсторична топографiя стародавнього Київа. Київ, 1970. Карта к с. 48. ) Здесь интенсивно протекала торговая жизнь того пограничного пункта черняховской культуры, каким являлись высоты близ устья Десны во II - IV вв. н. э. Относится ли к этой древнейшей поре капище в Дорогожичах ("Капичь") - неизвестно, но римские монеты поблизости есть, а соседнюю местность Юрковицу сопоставляют с летописной Хоревицей.

2. Вторым этапом языческого "кумирослужения" является установление идола "Деметра" в сердцевине маленького городка, поставленного князем Кием на Старокиевской горе (конец V - начало VI в.). Каменный алтарь с четырьмя выступами по сторонам света, по всей вероятности, был подножием каменного же идола Святовита-Рода. Никаких остатков изваяния не сохранилось, так как еще во времена христианки Ольги любой языческий идол под окнами княжеского терема был неуместен, а тем более идол Рода, имевший (судя по збручскому изваянию) фаллический облик. Предположительно время функционирования жертвенника Рода можно обозначить как VI - середина X в. Что касается армянской "Истории Тарона" Зеноба Глака, в которую вкраплено (и переплетено с какой-то другой легендой) сказание об основании Киева, то наименование божества, которому поставлен идол на горе, "Деметром" не противоречит сущности бога Рода, так как обозначает как бы мужскую ипостась античной богини плодородия Деметры, а Род и рожаницы и являлись покровителями всего рождающегося. Правда, грекам бог "Деметр" неизвестен, как неизвестен им и "Артемид", упоминаемый русским "Словом об идолах". Такая маскулинизация греческих богинь могла произойти на славянской почве под воздействием идеи Рода-Святовита, верховного мужского божества, повелевающего вселенной и жизнью в ней.

3. Скрепление клятвой договоров с Византией в 907-911 гг. производилось в самом Царьграде: русские мужи клялись оружием и Перуном; другая группа клялась Волосом, временное капище которого мы можем хорошо представить себе по рассказу Ибн-Фадлана. В 944 г. клятва скреплялась только в церкви Ильи на Подоле и на холме Перуна; Волос не упомянут. Описание присяги 971 г. дает имена и Перуна и Волоса, но места их капищ не указаны.

4. Владимир, став великим князем в 980 г. (дата колеблется 978-980), произвел свою языческую реформу и местом для главного государственного капища избрал площадь перед своим теремным двором в центре новой расширенной крепости, получившей в науке наименование города Владимира.

Рассмотрим подробнее интереснейший фундамент языческого "кафедрального собора" Руси 980-988 гг. В 1975 г. Я. Е. Боровский, П. П. Толочко и В. А. Харламов раскопали в Киеве под домом № 3 по Владимирской улице фундамент небольшого и весьма своеобразного сооружения, вытянутого параллельно княжескому кирпичному дворцу середины X в. на расстоянии 25-27 м к востоку от восточной дворцовой стены. Глубина сохранившейся части рвов фундамента от 50 до 90 см. Рвы заполнены щебнем, кусками штукатурки с фресковой росписью, битой плинфой, осколками шифера и голосников.(Толочко П. П., Боровсъкий Я. Е. Язичницьке капище…, с. 3-4, рис. 1. См. также: Новое в археологии Киева. Киев, 1981, с. 16-18, рис. 5; с. 64-66 и рис. 22-24. ) Среди щебня есть целые строительные блоки. Все материалы в засыпке датируются X в. (Рис. 73).

Архитектурные фрагменты, которыми заполнены рвы, Я. Е. Боровский справедливо интерпретирует как остатки более раннего христианского храма, построенного, вероятно, при Ольге и разрушенного по приказу Святослава в 971 г.(Боровский Я. Е. Мифологический мир древних киевлян. Киев, 1982, с. 48. )

Очень важно отметить, что кирпичи разрушенного храма были не просто свалены во рвы, а частично уложены "кладкой на глине"(Килиевич С. Р. Hа горе Старокиевской. Киев, 1982, с. 27. ), т. е. образовывали собой самый фундамент сооружения с широкой датой 971 - 988 г., а наиболее вероятной, как и писали авторы раскопок, с узкой датой - 980 г.

Само сооружение представляло собой в плане очень своеобразную фигуру, основу которой составляет узкий прямоугольник (175 х 540 см), вытянутый с севера на юг, параллельно стене княжеского дворца и, очевидно, сознательно соотнесенный с планировкой теремного двора. У северо-восточного угла, как и y юго-восточного, фундамент образовывал большие закругления, названные исследователями "лепестками" (хотя общая фигура капища никак не напоминает цветок). Диаметр угловых кругов около 200 см. Hа северо-западном и юго-западном углу к основному прямоугольнику тоже примыкают круги-постаменты, но меньших размеров - 100 см.

Западный край сооружения почти прямой, без выступов, а в середине восточного края от основного прямоугольника отходит нечто вроде небольшой апсиды, которая на изданных чертежах 1979 г. (Толочко и Боровский), 1982 г. (Килиевич) показана с закругляющимися углами, а на чертеже 1983 г. (Толочко П. П. Древний Киев, с. 42, рис. 19. "Апсида" частично уничтожена стеною дома № 3. ) почему-то изображена в виде двух самостоятельных отростков. Будем придерживаться основной публикации 1979 г., так как видоизменение в издании 1983 г. ничем не мотивировано и едва ли не навеяно мыслью о шести богах в летописном тексте - тогда каждому божеству досталось бы по "лепестку".

Около северо-западного угла обнаружена обособленная округлая яма, почти примыкающая к основному фундаменту и тоже заполненная щебнем и плинфой; диаметр её около 80 см. Аналогичная яма есть и на юго-запад от фундамента, но она отстоит от фундамента дальше, примерно на 2 м, и по краям её прослежены следы 12 тонких жердей.(Боровский Я. Е., Толочко П. П. Язичницьке капище…, с. 6.

Часть I ЯЗЫЧЕСКАЯ РУСЬ На краю краев земли, где небо ясное, Даже вроде как бы сходит за кордон, На горе стояло здание ужасное, Издаля напоминавшее ООН. В. Высоцкий Глава 1 ЧТО ТАКОЕ ЯЗЫЧЕСТВО? В страшных Муромских лясах Всяка нечисть ходит тучей, На проезжих сеет страх. Будь