Герои чеченской войны и их подвиги. Великие подвиги российских солдат в наши дни

У многих наших офицеров и солдат за плечами три-четыре военные кампании: афганская, таджикская, две чеченские. В боевых порядках войск, как и в годы Великой Отечественной, находились и находятся корреспонденты «Красной звезды». Один из них, полковник Николай Асташкин, недавно написал по горячим следам книгу, в которой рассказал о драматических событиях последнего десятилетия на Северном Кавказе («Прыжок одинокого волка. Хроники времен Джохара Дудаева - записки фронтового корреспондента». Ростов-на-Дону. 2002). Отрывок из книги нашего коллеги, посвященной офицерам, прапорщикам, молодым парням, солдатам первой и второй чеченских войн, мы публикуем на этой странице.

О прошлом забывать нельзя

Впервые в Чечне я побывал в июне 1991 года. Очень понравился Грозный - красивый и цветущий город, жители которого были радушны и приветливы. Если бы тогда мне кто-то сказал, что не пройдет и полгода, как здесь все встанет с ног на голову, я бы не поверил. Но...
Что же произошло в этой некогда спокойной горной республике?
Моя задача - рассказать читателю о драматических событиях, которые происходили в Чечне не только в новейшую историю России, но и в далеком прошлом.

Смерть комбрига

«На вокзале нас зажали капитально, - продолжал свой печальный рассказ старший прапорщик Шибков. - Тактика у боевиков была выверенной. Хорошо вооруженные, они действовали группами по 10-15 человек - и стреляли, стреляли, стреляли, часто сменяя друг друга, а мы отбивались в одном и том же составе. Кроме того, бронетехника в бригаде была старая, выслужившая все сроки: там башня не вращалась, там пушку заклинивало, а танки и вовсе были без активной защиты брони, да и личный состав, что скрывать, не был готов к ведению боя в городе. Может быть, в поле под прикрытием авиации, артиллерии и брони мы - сила, а здесь, в этих каменных джунглях незнакомого и враждебного города, когда с каждого этажа, из каждого окна дома, прилегающего к привокзальной площади, в тебя летит град свинца, - ты просто мишень. И тогда, к концу дня 1 января, комбриг Иван Алексеевич Савин принял решение идти на прорыв. Пробиваясь сквозь плотную стену огня, мы стали отходить по знакомой дороге - в сторону поселка Садовый. В районе вокзала Иван Алексеевич получил два сквозных пулевых ранения, но продолжал командовать остатками бригады. В моем сердце он навсегда остался командиром с большой буквы.
Мы отходили дальше и по пути встречали наши сгоревшие машины, из которых боевики уже утащили боеприпасы и продовольствие, тут же лежали трупы наших бойцов. Наконец показался Дом печати. Смотрим, откуда ни возьмись к нам подъезжают две бээмпэшки 81-го мотострелкового полка. В них сели комбриг, начальник артиллерии бригады, офицеры группы боевого управления авиации «Акула-1». И тотчас обе БМП взяли с места в карьер, но, не проехав и ста метров, вдруг остановились. А секунды спустя - вспыхнули. «Духи» расстреляли их из гранатометов и автоматов в упор. Комбрига ранило в третий раз.
В нашу же сторону в это время был открыт шквальный огонь. Не знаю, что бы случилось с нами, если бы не расположенная рядом автобаза. Она и стала спасительным островком в этом море огня. Заскочив на захламленный двор автобазы, мы забросали на всякий случай окна помещений гранатами. Залегли. Затем подтянулась основная группа с комбригом. Впрочем, от группы осталось одно название: пока перебегали по открытой местности, почти все полегли под пулеметным огнем боевиков.
Подхожу к израненному полковнику Савину, говорю:
- Командир, что будем делать?
Думая о чем-то своем, он смотрел в сторону, затем, будто очнувшись, сказал:
- Нужно оценить обстановку.
К тому времени над городом опустились сумерки. Мы заползли с ним за угол здания и видим, как пять или шесть боевиков-ополченцев скрытно подбираются к нам. Говорю Ивану Алексеевичу:
- Командир, гранату.
Он с трудом достал из подсумка гранату РГД-5.
- Подсвечивайте, - говорю, - я их уложу «эфкой». Так и сделали. Находившиеся во дворе автобазы бойцы, человек десять-пятнадцать, поползли за нами. Никогда не забуду их глаз. У одного, такого маленького и тщедушного паренька, ужас смешался с безысходностью. У другого, высокого и стройного, в душе тоже присутствовал страх за собственную жизнь. В общем, как говорится, полная морально-психологическая неподготовленность людей к боевым действиям. Да и откуда ей было взяться, если нас не готовили к такой войне, толком не объяснили, что и зачем. Тогда, во время коротких передышек между обстрелами, первое, что приходило в голову: опять нас подставили. Настолько все это было обидно и неприятно.
В общем, кинули мы гранаты. Но пройти дальше не удалось. Боевики-ополченцы, засевшие на пожарных боксах, дружно открыли огонь. Меня зацепило в плечо. Одному из рядовых пуля попала в голову, и он навсегда остался лежать там. Пришлось опять отползти за угол. Ну, думаю, все - не выбраться отсюда. Сел на фундамент здания, прислонился к выщербленной от пуль стене. Комбриг расположился рядом, положив голову на мое плечо. Он был очень слаб. Выругавшись, сказал: «Если выживу, я этим сволочам скажу все, что о них думаю...» Это были его последние слова. Из-за угла донеслось: «С Новым годом! Получите подарочек...» - и... прилетела граната. Крутясь и шурша по щебню, вплотную подкатилась к нам. Взрыв! Я почти ничего не почувствовал - только шею обожгло. А комбриг уронил голову.
Через некоторое время к нам пробились остатки одного из взводов третьей роты во главе с начальником артиллерии бригады полковником Савченко.
Они пригнали с собой «Волгу», в багажник которой и погрузили тело мертвого комбрига. Я же с группой бойцов остался прикрывать их отход.
В салоне «Волги» пассажиров было, как сельдей в бочке. Медленно двинулась она в сторону Дома печати. Метров через сто остановилась - лопнула шина. И тут уж боевики никому живым из машины не дали выйти».
Старший прапорщик умолк, долго и неподвижно смотрел через окно корпункта на бокс редакционного гаража. О чем он думал? Что вспомнил? Может, двор той грозненской автобазы, где так нелепо и трагически оборвалась жизнь комбрига Савина. Может, благодарил Бога, что выжил.
«К Дому печати, где держал оборону второй батальон 81-го полка, - продолжал Вадим Шибков, - я пробился с несколькими бойцами глубокой ночью. И, оказавшись среди своих, почувствовал такую дикую усталость, что, найдя укромное местечко, тотчас заснул...»

«Черные дьяволы

Когда стало ясно, что ни сводными отрядами, ни сборными экипажами Грозный не очистить от боевиков, министр обороны Грачев издал приказ о направлении в район боевых действий подразделений морской пехоты.
Сборы «черных беретов» были недолгими. Ранним утром 8 января 1995 года несколько «Антеев» приземлилось на военном аэродроме в Моздоке. В них прибыли два десантно-штурмовых батальона с Северного и Балтийского флотов, примерно по 700-760 человек. Все - со штатным оружием и сухим пайком. Ребята рослые, как на подбор. Их цель - центр Грозного - самое чертово пекло.
К тому времени там были созданы две группировки: «Дворец», куда вошли морпехи Северного флота, и «Вокзал» - с «черными беретами» с Балтики. Перед тем, как пойти в бой, морские пехотинцы поклялись не оставлять на поле боя ни одного раненого, ни одного убитого товарища и устроить кровавое месиво из врагов.
Ах, как дрались «черные береты»! Неистово, не щадя своей жизни, за что ополченцы прозвали морских пехотинцев «черными дьяволами». Под градом пуль они штурмовали президентский дворец, другие высотные здания в центре Грозного. А если кто-то из сослуживцев оставался на поле боя убитым или раненым, ребята под кинжальным огнем по-пластунски вытаскивали из-под обстрела истекавшего кровью бойца или уже бездыханное тело товарища.

Полковник Нужный

5 февраля 1995 года. Грозный. Командный пункт объединенной группировки «Запад». Генерал-майор Иван Ильич Бабичев просматривает боевые донесения из частей и подразделений за сутки. Это февральское утро выдалось более или менее спокойным. Но вот раздумья командующего прерывает доклад оперативного дежурного: «По данным разведки, в районе площади Минутка орудует банда боевиков, переодетых в форму наших десантников. У всех - короткая стрижка, на рукавах - шевроны ВДВ. Убивают мирных жителей, мародерствуют, записывая все это на видеопленку».
Лицо генерала становится серым.
- Полковника Нужного ко мне, - распоряжается он.
Полковник Василий Нужный был начальником оперативного отделения 21-й отдельной воздушно-десантной бригады, что дислоцировалась в Ставрополе. Он вполне оправдывал свою фамилию. По сути дела Василий Дмитриевич был правой рукой генерала Бабичева и выполнял, как правило, самые сложные и ответственные задания. Так было в середине января, когда штурмовая группа под его началом захватила здание МВД республики. Такая же сложная задача возникла и сегодня.
Нужный был настоящим профессионалом - осторожным и расчетливым. Группы, которые он уводил в разведку или в бой с чеченскими ополченцами, возвращались практически без потерь. Опыт боевых действий в таких условиях, когда «повсюду фронт», Василий Дмитриевич приобрел в Афганистане, где побывал дважды. За Афган получил три боевых ордена и медаль «За отвагу».
Успел отличиться и в эту войну. За мужество и героизм, проявленные при штурме зданий правительственного комплекса в центре Грозного, умелое управление подразделениями был представлен к званию Героя России.
Полковник Нужный, взяв взвод десантников, отправился в район Минутки. Осторожно пробираясь между развалинами домов, десантники обследовали улицу за улицей, квартал за кварталом. Вскоре в одном из дворов домов, примыкающих к площади, увидели четверых коротко остриженных парней в десантной форме.
Нужный поднял руку: «Внимание». Группа рассредоточилась и по сигналу старшего стала аккуратно и бесшумно брать «оборотней» в кольцо. Когда те поравнялись с подъездом одного из домов, куда хотели зайти, полковник крикнул:
- Стой! Руки вверх!
Они выполнили команду. И вдруг один из них закричал:
- Аллах акбар!
Это было сигналом. Бандиты упали на землю и попытались открыть огонь, но не успели - всех четверых десантники уничтожили. Однако в доме находились еще боевики, которые открыли огонь. Полковник Нужный, увлекая за собой несколько бойцов, побежал вдоль дома, чтобы заскочить в крайний подъезд. Когда до подъезда оставалось рукой подать, сзади внезапно разорвалась граната, брошенная из окна. Осколок попал офицеру точно в висок. Смерть наступила мгновенно.

В старых помыслах

17 января 2000 года группировка войск особого района приступила к уничтожению бандформирований в Грозном. Штурмующие войска настолько возненавидели ощетинившийся свинцом город, что прозвали его кавказским Карфагеном.
Через два дня, 19 января 2000 года, мне довелось побывать в этом районе Грозного и своими глазами увидеть происходящее. От КП 205-й отдельной мотострелковой бригады, который находился в поле, сразу за поселком Катаяма, на боевой машине пехоты двинулись к Старым Промыслам, где вел бой усиленный батальон этой бригады. Подъехав к крайней пятиэтажке на 8-й линии, остановились.
- Где комбат? - спросил майор Сакун у бойцов, разводивших костер.
- У сожженного танка, - ответил сержант с закопченным лицом.
Между груд обломков от строений, поваленных деревьев не только ехать - бежать, когда на тебе пудовый «броник», ох как нелегко.
У сгоревшего танка, в «беседке», сооруженной из двух мягких кухонных уголков, накрытых плащ-палаткой, грелись у «буржуйки» несколько бойцов. Один из них, завидев нас, поднялся и пошел навстречу.
- Тимерман, - спросил у него майор Сакун, - где комбат?
- Отдыхает, - ответил тот. - Он только что вернулся с 6-й линии. Там всю ночь шел бой. Не будите, пусть поспит с полчасика.
Тимерману года двадцать два на вид. На голове - черная вязаная шапочка. «Упакован» в «разгрузку» - специальное обмундирование мотострелка. Присмотревшись к нему, я заметил на погонах его полевой куртки лейтенантские звездочки.
- Так вы офицер? - спрашиваю.
- Так точно, - отвечает тот. - Командир первой роты.
Константин - совсем еще молодой, но держится степенно, говорит неторопливо, как бы взвешивая каждое слово.
Только-только окончил Новосибирский военный институт. По распределению попал в СКВО, в 205-ю отдельную мотострелковую бригаду. Боевое крещение принял в августе 1999-го в Ботлихе. Затем были Карамахи.
- Товарищ лейтенант, - обратился к Тимерману подбежавший боец. - Тягач притянул подбитую «бэшку». Куда ее?
- Оставьте здесь, у сожженного танка. Потом заберем на КП бригады.
На войне свой сленг. «Бэшка» - БМП, «броник» - бронежилет, «передок» - передний край, «армейцы» - армейские подразделения, «внутренники» - подразделения Внутренних войск, «душки» - боевики...
...Подошел поджарый офицер в полевой камуфлированной куртке.
- Подполковник Игнатенко, - пожимая руку, представился он. - Вы извините, времени в обрез - не до разговора. На левом фланге активизировались снайперы. Сейчас по ним поработаем, а через часок милости просим на «передок» - поговорим.
На том и расстались.
- Тут неподалеку дом Масхадова, - сообщил майор Сакун. И предложил: - Не хотите взглянуть?
- С удовольствием...
Местность хорошо просматривалась и простреливалась, поэтому мы и поставили БМП у соседнего дома.
Спрыгнув с брони, заметили за воротами нашего прикрытия подозрительное шевеление. Бойцы тотчас взяли оружие наизготовку. И в ту же секунду донесся до нас со двора слабый женский крик:
- Не стреляйте! Мы - русские... За калиткой - не совсем еще пожилая, но крайне истощенная женщина.
- Больше месяца мы вот здесь живем в сыром подвале. И боимся не столько ваших пуль и снарядов, сколько мести боевиков. Они ведь русских люто ненавидят, - едва сдерживая слезы, говорила Галина Николаевна. - На прошлой неделе на соседней улице бандиты вырезали русскую семью, теперь, наверное, очередь за нами...
В разговор вступила еще одна обитательница подвала - баба Шура, сухонькая, но довольно шустрая старушка.
- Сынок, - обратилась она к майору Сакуну, - вчерась на соседней улице ихний снайпер подстрелил вашего солдатика. Сегодня он уже без головы. Заберите его отсюда Христа ради, похороните бедненького.
По команде офицера несколько бойцов, прихватив из БМП солдатское одеяло, пригибаясь, побежали вдоль кирпичного забора масхадовского дома на соседнюю улицу - к тому месту, которое указала старушка. И вскоре перед нами лежало обезглавленное тело российского солдата.
Невольно подумалось, что какой-то узколобый «душок» уже надел свою «добычу» на кол и бегает с ней, похваляясь своей удалью перед такими же, как и он, отморозками...
Старушки повели нас в подвал - свою крепость-обитель. На досках, застеленных одеялами, лежали двое пожилых мужчин. Мерцающий огонь свечи выхватывал из темноты их небритые, осунувшиеся лица.
Один из них, Владимир Николаевич Дубасов, - астматик, был серьезно болен. До 1993 года его семья жила в центре Грозного, на площади Минутка. Однажды к ним заявились национальные гвардейцы и потребовали освободить квартиру: «Теперь здесь будет жить полевой командир. За отказ освободить жилье - расстрел». Пришлось срочно перебираться к родственникам в Старые Промыслы.
Другой обитатель подвала, Анатолий Дмитриевич Сагалов, до 1991 года был директором средней школы. Его жена, Галина Николаевна, работала в ней учителем русского языка и литературы. Когда школу закрыли, она стала давать частные уроки дочери Масхадова - Фатиме, на деньги от этих уроков и существовали...
Вот такие истории, житейские. Расставаясь с этими людьми, я пообещал, что постараюсь вызволить их из этого ада. И слово сдержал. Забегая вперед, скажу, что теперь семьи Дубасовых и Сагаловых проживают у своих родственников в Ростовской области. А баба Шура, на свой страх и риск, осталась доживать свой век в Грозном - ехать ей некуда.
К сожалению, я ничем не мог помочь ни бабе Шуре, ни другим русским старикам и старушкам, проживающим в Грозном. Видя, как они смущенно вымаливают у наших бойцов краюху хлеба, как готовят пищу на дождевой воде, замечая в их глазах, красных от бессонницы и слез, тревогу и страх, я ощущал закипавшую в душе ненависть к тем, кто заставил этих безвинных людей страдать. Кто дал право служителям «нового» порядка в Чечне так издеваться над людьми? Где у этих хваленых кавказских джигитов мужская честь и уважение к старшим, какой бы национальности и вероисповедания они ни были?!

Поолковник Груднов

Работая над этой частью книги, я, естественно, не мог не заметить «негатива» как в высказываниях армейских офицеров, так и в оперативных сводках в отношении действий во время боев в Грозном подразделений Внутренних войск МВД России. Невольно складывалось тягостное впечатление: с какого боку на «внутренников» ни глянь, там, где они, - одни прорехи. Но ведь, согласитесь, не все же из них неумехи или трусы? Я знал, что многие командиры и бойцы подразделений оперативного назначения, действуя в составе штурмовых отрядов, не задумываясь шли на подвиги и потому заслуженно удостоены звания Герой России, медали «За отвагу» и ордена Мужества.
С одним из них, Героем России полковником Игорем Сергеевичем Грудновым, я познакомился в Пятигорске, где он командовал дивизией оперативного назначения Внутренних войск, а во время штурма столицы Чечни в январе 2000 года руководил группировкой «Север» федеральных войск.
- Во время операции по освобождению Грозного, - рассказал мне Игорь Сергеевич, - мы все, и армейские, и наши подразделения, выполняли одну задачу - уничтожали боевиков, засевших в городе.
Особо памятен полковнику Груднову бой в центре Грозного 5 января 2000 года. Вот что рассказал Игорь Сергеевич о нем:
- В районе автохозяйства нам противостояла большая группа ваххабитов - примерно 100-150 человек. Командовал ими Шамиль Басаев. Заблокировав этот объект, я стал размышлять, как же с наименьшей кровью им овладеть. Накануне из Моздока на вертолете мне доставили два специальных карабина, боеприпасы к которым были оснащены спецсредством «Черемуха-1». И вот два бойца стали аккуратненько постреливать из них патронами со слезоточивым газом по каждому окопику высотного здания. Ваххабиты подумали, что мы применили неизвестное химическое средство (у страха глаза велики), и без боя оставили этот объект.
Во время штурма Грозного были моменты, когда полковник Груднов, находясь на крыше здания, по 10-12 часов управлял огнем своей артиллерии. Подчиненных прятал за амбразуры, чтобы они беспощадно разили из автоматов и пулеметов боевиков, сам же по радиостанции под пулями бандитов корректировал огонь артиллерийских и минометных батарей своей группировки. Не в этой ли ответственности перед Родиной и заключается сила русского солдата, в критические минуты боя думающего не о себе - о воинском долге? И не является ли эта ответственность основой ненависти русского человека к любому врагу, посягнувшему на целостность или независимость его страны?
Спрашиваю у Груднова:
- Что в боевой обстановке самое опасное для бойца?
- Расслабиться. И особенно после 12 ночи, когда солдат, измотанный дневными боями, буквально спит на ходу и может погибнуть от шальной пули. Помню, после очередного боя, когда над городом спустился туман, я прислонился к стене дома: глаза слипаются от усталости. И вдруг увидел: прямо в меня рикошетом летит трассер. Спасла мгновенная реакция - в прошлом ведь я занимался боксом. Сделал уклончик - и пуля плюхнулась в стенку.
На войне существует неписаное правило - своих людей в беде не бросать: сам погибай, а товарища выручай. 3 января 2000 года подчиненные полковника Груднова захватили кирпичный завод. Спустя некоторое время на Игоря Сергеевича по радиостанции вышел не лейтенант, командир группы, а старший сержант по имени Володя, фамилию младшего командира Груднов, к сожалению, не помнит. Старший сержант доложил:
- Нас осталось четверо, десять человек ранены. Держимся как можем. Нам страшно - такого еще не видели. Ранили пять боевиков. Вдруг из-за укрытия появляется еще пятнадцать или двадцать человек - все смеются, забирают раненых и убегают. Они или наркоманы, или сумасшедшие - мы стреляем, бросаем в них гранаты, а им хоть бы что - бегают и хохочут. Убили снайпершу - она тоже смеялась.
- Сынок, - сказал ему Груднов, - если я вышлю тебе подкрепление, продержитесь?
- Товарищ полковник, - ответил старший сержант, - как вы скажете, так и будет. Но знайте: нас здесь до утра всех убьют.
- Сынок, - сказал ему Груднов, - будь на связи - высылаю тебе танк. - По радиостанции «Кенвуд» передал омоновцу:
- «55-й» - «Северу-1».
- Слушаю, - ответил омоновец.
После проверки связи с танком Груднов связался со старшим сержантом:
- «Окат-11» - «Северу-I».
Когда тот ответил, Груднов сказал:
- Танк подходит. Смотри, куда направлять пушку.
- Вправо, вправо...
Когда пушка была наведена в цель, Груднов скомандовал:
- Огонь!
Так командующий группировкой «Север» полковник Игорь Груднов, управляя через омоновца танком, уничтожил «духов», пытавшихся выбить с кирпичного завода горстку наших солдат. Уникальный случай, не так ли?

Двое на одной войне

Март 2000 года. Чечня. Автуры. В палатку, где располагался командный пункт Восточной группировки, вошел плотного телосложения генерал-майор. Командующий группировкой генерал-лейтенант Сергей Макаров оторвал взгляд от карты, по которой он ставил боевые задачи командирам частей, обеспечивающих высадку тактического воздушного десанта на горный хребет в районе населенного пункта Элистанжи.
- Здравствуйте, Николай Семенович, - крепко обнял его Макаров, - давненько мы не виделись.
Генерал Калабухов сообщил, что хотел бы повидаться с сыном, который находится в одной из частей группировки.
По телефону командующий уточнил, где в данный момент находилась танковая рота, которой командовал капитан Дмитрий Калабухов, и, повернувшись к Калабухову-старшему, с сожалением развел руками:
- Николай Семенович, немного опоздали - колонна уже движется в сторону Ханкалы на погрузку, так что увидитесь с сыном только завтра.
...В нынешнюю чеченскую кампанию генерал Калабухов был самым непосредственным образом задействован в операции по освобождению Грозного. А вообще за 36 календарных лет службы это была его пятая война. 5,5 года он непрерывно находился в боевых условиях. Для его сына, Дмитрия, это была первая «горячая точка». Накануне антитеррористической операции к генералу Калабухову обратились несколько родителей офицеров, которых отправляли в район боевых действий. Просьба у всех была одна:
- Помогите освободить сына от участия в войне.
«У меня сердце сжималось, - позже вспоминал Николай Семенович. - Я подводил к ним своего сына и говорил: «Вот мой сын. Он едет на войну не поваром, не официантом, а командиром танковой роты. Еду и я. Будем воевать на разных направлениях...»
Калабухов-старший родился в Сибири, в селе Нарым, что в Томской области. Родители были рабочими. И он с детства получил трудовую закалку. После окончания Омской танкотехнической школы попал в Чехословакию - в самый разгар событий 1968 года.
В 1974 году окончил Военную академию бронетанковых войск - и снова командировка на войну. На сей раз - афганскую. Затем были осетино-ингушский конфликт, первая и вторая чеченские кампании. В ходе антитеррористической операции генерал Калабухов являлся заместителем командующего группировкой войск особого района города Грозный по вооружению.
«Особенность этой операции заключалась в том, - вспоминает Николай Семенович, - что Грозный нужно было освободить с наименьшими потерями. Сама по себе операция не походила на операции по освобождению других населенных пунктов, когда командование договаривалось со старейшинами, которые не пускали в селения боевиков».
В Грозном все иначе. Это был город-крепость. По всему внешнему периметру оборудованы мощные укрепрайоны. Чтобы их взять, нужно хорошенько обработать артиллерией и авиацией.
Задача генерала Калабухова заключалась в том, чтобы в войска вовремя и в необходимом количестве подавались боеприпасы. К сожалению, существующая организационно-штатная структура затрудняла выполнение задачи. Почему? Потому что транспорт подвоза принадлежит тылу, и автомобилей, естественно, не хватает.
«Сложность была именно в выделении транспорта, - рассказывает генерал Калабухов. - И тогда мы решили пойти другим путем - стали подвозить боеприпасы вагонами. Железнодорожные войска обеспечивали нам этот подвоз».
Вторая сложность, по словам Калабухова, заключалась в том, что основной боеприпас - это снаряд 152-мм гаубицы с уменьшенным зарядом. В СКВО к этому времени не осталось ни одного такого снаряда. Подвозить его пришлось отовсюду. «И чтобы не сорвать операцию, - говорит Николай Семенович, - мы правдами и неправдами стали накапливать небольшой резерв, чтобы в нужное время его использовать».
Руководитель операции генерал-лейтенант Владимир Булгаков постоянно требовал держать этот вопрос на контроле. Задачи артиллерии были огромными, оттого и потребности - такими же.
Кроме того, нашей структуре нужно было обеспечивать снарядами еще и Внутренние войска, милицию и ополченцев. Поэтому порой и возникали всевозможные неувязки - ведомства-то разные. Но мы старались их оперативно разрешать. В частности, свой штаб вооружения мы объединили со штабом вооружения подразделений Внутренних войск, действовавших в Грозном. В свою очередь те помогали милиции. В итоге за 20 дней операции не было ни одного срыва подачи боеприпасов, хотя сложностей, повторяю, хватало.
...Капитан Дмитрий Калабухов воевал в составе Восточной группировки федеральных войск. Его рота была придана 247-му парашютно-десантному полку. За умелое руководство танкистами был представлен к ордену Мужества. Друг о друге отец и сын узнавали в основном из писем, которые присылала жена или мать. Лишь спустя долгих восемь месяцев они встретились в Ханкале.

«Белые медведи» в Веденском ущелье

Вскоре после того, как Грозный был освобожден от боевиков, Шамиль Басаев заявил: дескать, главный бой федералам мы дадим в горах - пусть только сунутся в Веденское ущелье. На этом направлении в составе Восточной группировки дрались с чеченскими бандами бойцы отдельного десантно-штурмового батальона морской пехоты Северного флота, которых в Чечне называли «белыми медведями». Командовал ими подполковник Анатолий Белезеко - крепкий русский мужик с обветренным лицом и добрыми глазами.
Впервые с ним я познакомился в октябре 99-го на левом берегу Терека в Шелковском районе Чечни. Командующий группировкой генерал Геннадий Николаевич Трошев взял с собой группу журналистов, в составе которой был и я. Побывав у десантников, Геннадий Николаевич предложил нам:
- Не хотите поработать у морских пехотинцев?
- Кто же откажется от такого удовольствия, - сострили мы.
...Командно-наблюдательный пункт морских пехотинцев - в брошенном саду. Направляемся к бронетранспортерам, которые должны доставить нас на берег Терека. Под ногами хрустят пожухлые листья, пробуждая в душе теплые воспоминания из детства: давным-давно в далеком южноуральском городе Орске я ходил в школу через парк, в котором было много-много опавших листьев, хрустевших под ногами. Этот сказочный шелест желтой листвы настраивал душу на мажорный лад: ох, как не хотелось идти в школу, отвечать на заданные уроки - часами бы стоял в этом парке, любуясь творениями природы...
Ударившая слева пулеметная очередь вмиг привела в чувство. Подошел невысокий улыбчивый генерал - в полевой куртке, черном берете и с автоматом в руках.
- Генерал Отраковский, - представился он. - Ну что, едем?
Отраковский сел на броню, спустив ноги в командирский люк, передернул затвор автомата. Я расположился за ним.
- Проскочим село Паробоч, - сказал Александр Иванович, - и будем на месте.
Селение, в которое въехали, словно вымерло - только кое-где во дворах редко появляются жители. Взрослые настороженно поглядывают в нашу сторону, зато детишки, как темноволосые, так и русые, приветствуют нас взмахами худеньких ручонок.
- Село это смешанное, - говорит Отраковский, - живут в нем не только чеченцы, но и несколько русских семей.
- А как настроение у подчиненных?
- Знаете, я просто не узнаю матросов, - говорит комбат. - За время контртеррористической операции они заметно возмужали и повзрослели. Осенью около 150 человек из батальона должны были увольняться. На сегодняшний день уже около ста из них подписали договор на контрактную службу.
- На чем же основывается этот высокий моральный дух?
- На традициях морской пехоты - «черные береты» всегда славились высоким боевым духом.
Я заново взглянул на Терек: в этом месте его русло огибало густой лес на противоположном берегу.
- На той стороне за нами постоянно наблюдают, - поймал мой взгляд комбат. - Тишина эта обманчива.
И словно в подтверждение на правом фланге батальона беспокойно застучал пулемет. Очередь, вторая...
Генерал Отраковский вопросительно посмотрел на комбата, который уже направился к дежурному связисту. Через несколько секунд подполковник Белезеко что-то докладывал генералу.
Подойдя к нам, тот сказал:
- Пора ехать - на правом берегу обнаружена группа боевиков. Не будем мешать комбату организовывать бой...
...В конце декабря 1999 года «белые медведи» получили задачу блокировать Веденское ущелье. Оставив Аллерой, «черные береты» двинулись к селению Анди. Маршрут был сверхсложным - серпантин, узкие заснеженные дороги; чтобы расширить их, приходилось срубать наледи на скальных выступах. Эти горы стали для них «кавказскими Альпами», которые морские пехотинцы мужественно преодолели, в срок вышли в указанное место и прочно закрыли Веденское ущелье.
А потом «черные береты» блокировали Харачой, Беной, Сержень-Юрт, Ца-Ведено и, наконец, Ведено - родовое гнездо братьев Басаевых. Какой там отпор - пустые угрозы! Когда боевики узнавали, что против них действуют «белые медведи», то оставляли подготовленные позиции и уклонялись от прямого столкновения с морскими пехотинцами.

Именно в первый день весны 2000 года десантники 6 роты под командованием подполковника Марка Евтюхина вступили в неравный бой с боевиками Хаттаба под Улус-Кертом. Они предотвратили прорыв 2,5 тысяч членов незаконных бандформирований, уничтожив 700 из них. Из 90 бойцов 84 погибли. За проявленное мужество 22 военнослужащим было присвоено звание Героя России, 69 солдат и офицеров награждены орденами Мужества, 63 из них - посмертно.

Почти все офицеры погибли в первые минуты боя. По позициям десантников работали натасканные снайперы. Уже потом станет известно, что в Аргунское ущелье Хаттаб привел лучших наемников, среди которых было много арабов.

Шли, даже не стреляя. В последнюю атаку — в полный рост. Позднее на высоте найдут сильнодействующие наркотики, которые кололи себе двадцатикратно превосходящие десантников боевики. Но шестая все равно дралась.

Бой на высоте 776. Подвиг 6 роты ВДВ.

Перед боем

Февраль 2000-го. Федеральные войска блокируют в Аргунском ущелье крупную группировку боевиков Хаттаба. По разведданным, бандитов — от полутора до двух тысяч человек. Боевики рассчитывали прорваться из ущелья, выйти на Ведено и скрыться в Дагестане. Дорога на равнину лежит через высоту 776.
28 февраля командир 104-го полка полковник Сергей Мелентьев приказал командиру 6-й роты майору Сергею Молодову занять господствующую высоту Исты-Корд. Отметим, что 104-й парашютно-десантный полк прибыл в Чечню за 10 дней до боя на высоте 776, причем полк был сводный, и его укомплектовывали на месте за счет 76-й дивизии ВДВ. Командиром 6-й роты был назначен майор Сергей Молодов, который за 10 дней не успел, да и не мог успеть познакомиться с бойцами и уж тем более создать из 6-й роты боеспособное соединение. Тем не менее 28 февраля 6-я рота отправилась в 14-километровый марш-бросок и заняла высоту 776, а на находящуюся в 4,5 километрах гору Исты-Корд были отправлены 12 разведчиков.

Ход боя

29 февраля 2000 год

В 12:30 29 февраля разведка 6-й роты наткнулась на боевиков, и начался бой с группой численностью около 20 боевиков, во время боя разведчики были вынуждены отойти к высоте 776, где в бой вступила 6 рота. В первые же минуты боя погиб командир Сергей Молодов, и положение десантников с самого начала стало выглядеть безнадежным: окопаться они не успели, на высоте был густой туман.

После гибели Молодова командование взял на себя комбат Марк Евтюхин, который просил подкреплений и поддержки авиацией. Но его просьбы о помощи остались неуслышанными. Помощь 6-й роте оказала лишь полковая артиллерия, но из-за того, что среди десантников не было артиллерийского корректировщика, снаряды часто падали не точно.
Самым парадоксальным выглядит тот факт, что окрестности Аргуна были буквально забиты армейскими частями. Более того, находящиеся на соседних высотах подразделения федеральных сил рвались прийти на помощь погибающей 6-й роте, но им это было запрещено.

К концу дня 6-я рота потеряла погибшими 31 человека (33 % к общему числу личного состава).
К счастью, среди офицеров прогнившей ельцинской армии все еще оставались честные и порядочные люди, которые не могли безучастно смотреть, как боевики уничтожают их товарищей. 15 солдат 3-го взвода 4-й роты во главе с майором Александром Доставаловым всего за 40 минут смогли пробиться к 6-й роте и под шквальным огнем боевиков соединиться с Евтюхиным. 120 десантников под командованием начальника разведки 104-го полка Сергея Барана также самовольно снялись с позиций, форсировали реку Абазулгол и двинулись на помощь Евтюхину, но их остановил категорический приказ командования — немедленно вернуться на позиции. Командир группы морской пехоты северного флота генерал-майор Отраковский неоднократно просил разрешения прийти на помощь десантникам, но так его и не получил. 6 марта из-за этих переживаний у генерала Отраковского остановилось сердце. Еще одна жертва боя на высоте 776…

1 марта 2000 год

В 3 часа утра к окружённым смогла прорваться группа солдат во главе с майором Александром Васильевичем Доставаловым (15 человек), который, нарушив приказ, покинул оборонительные рубежи 4-й роты на соседней высоте и пришёл на помощь. В ходе боя все десантники 3 взвода 4 роты погибли. Александр Доставалов был неоднократно ранен, но продолжал руководить бойцами. Очередное ранение оказалось смертельным.
В 6:11 связь с Евтюхиным прервалась. По официальной версии, он вызвал огонь артиллерии на себя, но, как рассказывают свидетели тех событий, последним, что сказал перед смертью комбат, были слова:

вы — козлы, вы нас предали, суки!

После чего замолчал навсегда, а высоту 776 заняли боевики, которые не спеша добили раненых десантников и долго глумились над телом марка Евтюхина. Причем все это снималось на видео и выкладывалось в Интернет.

На выручку боевым товарищам стремились бойцы 1-й роты 1-го батальона. Однако во время переправы через реку Абазулгол они попали в засаду и были вынуждены закрепиться на берегу. Только утром 3 марта 1-я рота сумела прорваться к позициям 6-й роты

После боя на высоте 776

Потери десантников

В бою погибло 84 военнослужащих 6-й и 4-й рот, в том числе 13 офицеров.

Потери боевиков

По данным федеральных сил, потери боевиков составили 400 или 500 человек.
Боевики заявляют о потере до 20 человек.

Выжившие десантники

После гибели Доставалова в живых остался только один офицер - лейтенант Дмитрий Кожемякин. Он приказал гвардии старшему сержанту Александру Супонинскому ползти к обрыву и прыгать, сам взял в руки автомат, чтобы прикрыть солдата.

у Кожемякина обе ноги были перебиты, и он нам руками подбрасывал патроны. Боевики подошли к нам вплотную, оставалось метра три, и Кожемякин нам приказал: уходите, прыгайте вниз.

— вспоминает Андрей Поршев.
Выполняя приказ офицера, Супонинский и Андрей Поршнев проползли к обрыву и прыгнули, а к середине следующего дня вышли в расположение российских войск. Сам же Сергей Кожемякин, прикрывая солдата, получил смертельное ранение и умер. Александр Супонинский, единственный из шестерых выживших, был награждён Золотой звездой Героя России.

Я бы всё вернул, чтобы все ребята остались живы.

— позже говорил Александр Супоненский.

Гвардии рядовой Тимошенко тоже был ранен. Боевики искали его по кровавому следу, но солдат смог спрятаться под завалами деревьев.
Рядовые Роман Христолюбов и Алексей Комаров были в третьем взводе, который не добрался на высоту и погиб на склоне. В бою на высоте не участвовали.
Рядовой Евгений Владыкин остался один без патронов, в схватке его ударили прикладом по голове, он потерял сознание. Когда очнулся, смог пробраться к своим.
В живых остались только 6 бойцов.
Также в результате начавшегося боя из плена удалось бежать двоим офицерам ГРУ - Алексею Галкину и Владимиру Пахомову, которых в то время возле Улус-Керта конвоировали боевики. Впоследствии Алексею Галкину было присвоено звание Героя России, а его образ был использован в качестве прототипа главного героя фильма «Личный номер»

За свой подвиг десантникам 6-й роты было присвоено звание Героя России (из них 21 - посмертно), 68 солдат и офицеров роты награждены орденами Мужества (63 из них - посмертно)

Предательство?

Столь массовая гибель десантников, вступивших в сражение со значительно превосходящим по численности отрядом чеченских боевиков вызывает массу вопросов. Главные из них - почему подобное могло произойти и, что не менее важно, - осталось безнаказанным для командования?
Погибнуть практически в полном составе рота не могла просто по определению. Командование могло прийти ей на помощь в течение суток не один десяток раз, но этого не было сделано. Да что там прийти на помощь! Командование вообще могло ничего не делать: достаточно было просто не мешать тем подразделениям, которые самовольно решили помочь псковским десантникам. Но даже этого не произошло.

Пока 6-я рота героически погибала на высоте 776, кто-то целенаправленно блокировал все попытки спасти десантников

Существуют предположения, что проход боевикам из Аргунского ущелья на Дагестан был выкуплен у высокопоставленных федеральных руководителей. «С единственной дороги, ведущей на Дагестан, были сняты все милицейские блок-посты», в то время как «у десантной группировки информация о боевиках была на уровне слухов». Называлась и цена за коридор для отступления - полмиллиона долларов. Аналогичная сумма (17 миллионов рублей) называлась бывшим командиром 104-го гвардейского парашютно-десантного полка полковником С. Ю. Мелентьевым:

Не верьте ничему, что говорят про чеченскую войну в официальных СМИ… Променяли 17 миллионов на 84 жизни

По словам Владимира Воробьёва, отца погибшего старшего лейтенанта Алексея Воробьёва, «комполка Мелентьев просил добро на отход роты, но командующий Восточной группировкой генерал Макаров разрешение на отступление не дал». Уточняется, что Мелентьев 6 раз (по свидетельству лично знавших его людей) просил разрешения отвести роту сразу после начала боя, но не получив разрешения, подчинился приказу.
Военный обозреватель Владимир Сварцевич утверждал, что «никакого героизма не было, откровенное предательство ребят конкретными лицами нашего командования»:
Вопреки запрету контрразведки удалось поговорить и со свидетелем гибели парней - с пацаном, которого послал погибший в том бою комбат Марк Евтюхин, чтобы он рассказал правду. За ночь материал был написан, я составил полную хронику происходившего по часам и минутам. И впервые назвал реальную цифру погибших в одном бою. Все было правдой. Но патетические слова, которые якобы Марк Евтюхин сказал по рации - «вызываю огонь на себя» - были неправдой. На самом деле он сказал:

Вы козлы, вы нас предали, суки!

Успешный рейд взвода Доставалова наглядно опровергает все утверждения российского командования о невозможности пробиться к погибавшей 6 роте.

Об истории с гибелью 6-й роды псковских десантников официальные лица изначально не хотели говорить открыто – о том, что произошло на высоте 766, первыми рассказали журналисты, и только после этого военные прервали многодневное молчание.

Видео

Репортаж телеканала РТР 2000-й год. Подвиг Псковских Десантников 6-й роты ВДВ 104 ПДП

Документальный фильм о подвиге 6 роты ВДВ. Чечня бой под Улус-Кертом Аргунское ущелье

КОНСТАНТИНОВ

КРОПОЧЕВ

Не так давно мы писали о пяти дерзких подвигах танкистов Великой Отечественной войны. Но, как справедливо заметили наши читатели, в современной истории России героизма было ничуть не меньше. Поэтому мы продолжаем цикл историй про героев-танкистов и их подвиги.

Алексей Козин: «Машину не брошу!»

Евгений Капустин. Бой с поврежденным позвоночником

В январе 2000 года Евгений Капустин был тяжело ранен в Грозном, во время уличных боев. Но, даже получив повреждение позвоночника, он не покинул танк и продолжил вести бой. Только после подхода подкрепления танкист был эвакуирован в госпиталь. И это — не единственный случай, когда Евгений проявил храбрость и мужество в бою. Во время штурма сел Карамахи и Чабанмахи Буйнакского района танкист точным попаданием в окно дома уничтожил более десяти боевиков. За проявленное мужество в операциях на территории Северо-Кавказского региона Евгений Капустин получил заслуженное звание Героя Российской Федерации.

Олег Касков. Когда нельзя проиграть

4 апреля 1996 года в Чечне в районе Ведено мотострелковая колонна с танковым охранением под командованием старшего лейтенанта Каскова попала в засаду. Олег Касков был контужен, наводчик и механик-водитель тяжело ранены. Казалось, этот бой уже проигран. Но, собрав волю в кулак, старший лейтенант вытащил раненых из танка и оказал им первую помощь. Затем Касков ликвидировал пожар в боевом отделении танка и, заняв место наводчика, прямым попаданием поразил наиболее опасную для колонны позицию противника. Танкист до последнего снаряда прикрывал выход колонны из зоны обстрела. В 1997 году за мужество и героизм при выполнении специального задания Олегу Каскову присвоено звание Героя России.

Сергей Мыльников. Неожиданный маневр

8 августа 2008 года сержант Сергей Мыльников находился в составе российской миротворческой группы, защищавшей осетинский народ от геноцида. В уличном бою в столице Южной Осетии Цхинвале экипаж Т-72 под командованием Мыльникова уничтожил 2 танка и 3 единицы легкой бронетехники, таким образом танкисты обеспечили прорыв к окруженным миротворцам и спасли их от уничтожения. Но бой на этом не закончился. Мыльников до последнего держал оборону, и только после того, как машина получила четыре прямых попадания, экипаж покинул танк. Кольцо грузинских войск вокруг миротворцев сжималось. Было принято решение отходить навстречу нашим войскам. Однако из-за ожесточенного огня противника сделать это было невозможно. Тогда сержант Мыльников вернулся в свой поврежденный и безоружный танк и на максимальной скорости двинулся навстречу врагу. Такой неожиданный маневр сделал свое дело. В панике противник бросился врассыпную. Именно это позволило российскому миротворческому батальону прорваться к своим и вынести раненых и погибших.

Александр Синельник. Зачислен навечно

21 февраля 1995 года 3-я танковая рота под командованием капитана Синельника участвовала в окружении Грозного и захвате господствующей высоты в районе Новые Промысла. Боевики в течение 15 часов предпринимали яростные попытки сбить мотострелков и танкистов с высоты. В критический момент боя Александр Синельник возглавил бронегруппу и, вызвав огонь на себя, дал возможность мотострелкам закрепиться на своих рубежах. По его танку было произведено 6 выстрелов из гранатомета, но капитан продолжал вести бой. Будучи смертельно раненым, Синельник отдал приказ экипажу покинуть горящую машину и вывел танк в безопасное место.

Александру Владимировичу Синельнику присвоено звание Героя Российской Федерации. Приказом Министра обороны РФ от 4 апреля 1999 года он навечно зачислен в списки 3-й танковой роты танкового батальона 506-го гвардейского мотострелкового полка.

Сергей Вчерашнев. Жизнь за раненых

1 декабря 1980 года. Афганистан. После ожесточенного боя в помощь раненым был выделен танк, которым управлял механик-водитель Сергей Вчерашнев. Пока бойцы ползком, под шквальным огнем, забирали убитых и раненых, машина Сергея прикрывала их от прицельного огня, маневрируя под выстрелами противника. Взяв БРДМ с раненными на буксир, танк пошел на обратный прорыв. Темнело. Чтобы лучше видеть дорогу и скорее довезти раненых, Сергей открыл люк танка. Танкист не заметил, как один из душманов вплотную подобрался к дороге и выстрелил из гранатомета в упор. Граната ударила в пушку машины и разорвалась. Внутри танка никто не пострадал. Из всего отряда погиб только один боец — сам механик-водитель Сергей Вчерашнев, сделавший для спасения отряда больше всех.

Юрий Яковлев. Держать до последнего

Внук советского танкиста, участника Великой Отечественной войны Ивана Никитича Яковлева, Юрий продолжил семейную традицию и, окончив в 2002 году Челябинское высшее танковое командное училище, поступил в 503-й мотострелковый полк постоянной готовности Северо-Кавказского военного округа.

Во время осетинских событий августа 2008 года он одним из первых выдвинулся навстречу противнику во главе батальонной тактической группы. Утром 9 августа передовая танковая группа капитана Яковлева вошла в Цхинвал, который контролировался грузинскими войсками. Танкистам удалось прорваться к позициям миротворческого батальона российских войск. С близкой дистанции, маневрируя и подставляя под удар лобовую броню Т-72 , Яковлев продолжал вести бой. Танк продержался вплоть до отхода грузинских войск из Цхинвала. И это после четырех прямых попаданий! Яковлев не только проявил отвагу и мужество в бою, но и умело командовал подразделением: в его группе, состоявшей из четырех Т-72 , был потеряна только одна машина, и только один военнослужащий получил ранение.