Белые и красные лагери войны. Красные (Гражданская война в России)

Первая мировая война обнажила огромные внутренние проблемы Российской империи. Следствием этих проблем стала череда революций и Гражданская война, в главном конфликте которой схлестнулись «красные» и «белые». В мини-цикле из двух статей попробуем вспомнить, с чего начиналось это противостояние и почему большевикам удалось победить.

Уже не за горами столетние годовщины Февральской и Октябрьской революций, а также последовавших за ними событий. В массовом сознании, несмотря на множество фильмов и книг о 1917-м годе и Гражданской войне, а может быть, и благодаря им, до сих пор нет единой картины развернувшегося противостояния. Или наоборот, оно сводится к «случилась революция, а затем красные всех распропагандировали и толпой запинали белых». И ведь не поспоришь - все примерно так и было. Однако у любого, кто попытается вникнуть в ситуацию немного глубже, возникнет ряд справедливых вопросов.

Почему за считанные годы, а скорее даже месяцы единая страна превратилась в поле боя и гражданской смуты? Почему одни в ней выиграли, а другие проиграли?

И наконец, с чего же всё начиналось?

Невыученный урок

К началу ХХ века Россия казалась (и во многом была) одной из ведущих стран мира. Без её веского слова не решались вопросы войны и мира, её армию и флот учитывали, планируя будущие столкновения, все великие державы. Одни опасались русского «парового катка», другие на него надеялись как на последний аргумент в битвах народов.

Первый тревожный звонок прозвенел в 1904–1905 годах - с началом русско-японской войны. Огромная, сильная империя мирового масштаба фактически в один день лишилась флота и с большим трудом смогла не проиграть вдребезги на суше. И кому? Крошечной Японии, всеми презираемым азиатам, которые с точки зрения культурных европейцев вообще не считались людьми и ещё за полвека до этих событий жили при натуральном феодализме, с мечами и луками. Это был первый тревожный звонок, который (если смотреть из будущего) фактически расписал контуры будущих военных действий. Но тогда никто не стал прислушиваться к грозному предупреждению (как и к прогнозам Ивана Блиоха, которым будет посвящена отдельная статья). Первая русская революция наглядно показала всем желающим уязвимость политической системы империи. И “желающие” сделали выводы.

«Завтрак казака» - карикатура времён русско-японской войны

Фактически судьба уделила России почти целое десятилетие, чтобы подготовиться к будущим испытаниям, опираясь на японскую «пробу пера». И нельзя сказать, что совсем уж ничего не делалось. Делалось, но… слишком медленно и обрывочно, слишком непоследовательно. Слишком медленно.

Близился 1914 год…

Слишком долгая война

Как неоднократно описывалось в самых разных источниках, никто из участников Первой мировой не ожидал, что противостояние окажется долгим - наверняка многие помнят знаменитую фразу о возвращении «до осеннего листопада». Как это обычно бывает, военная и политическая мысль шла далеко позади развивающихся экономических и технологических возможностей. И для всех участников оказалось шоком затягивание конфликта, перерастание «джентльменских» военных действий в высокотехнологическую индустрию превращения людей в покойников. Одним из важнейших последствий этого оказался пресловутый «снарядный голод» или, если охватить проблему шире, катастрофический дефицит всего и вся, что необходимо для ведения военных действий. Огромные фронты и миллионы бойцов при многих тысячах орудий, словно Молох, требовали тотальной экономической жертвы. И каждому участнику пришлось решать грандиозную проблему мобилизации.

Шок ударил по всем, однако по России - особенно тяжело. Выяснилось, что за фасадом мировой империи скрывается не столь приглядная изнанка - промышленность, которая не может освоить массовый выпуск моторов, автомобилей и танков. Всё было не настолько плохо, как зачастую рисуют категорические противники «прогнившего царизма» (например, потребности в трёхдюймовках и винтовках худо-бедно удовлетворялись), но в целом имперская промышленность оказалась не способна удовлетворить потребности действующей армии по большинству жизненно важных позиций - ручные пулемёты, тяжёлая артиллерия, современная авиация, автотранспорт и так далее.

Британские танки времен Первой мировой Mk IV на заводе Oldbury Carriage Works
photosofwar.net

Более-менее адекватное производство авиации на собственной индустриальной базе Российская империя смогла бы развернуть в лучшем случае к концу 1917 года, с вводом в действие новых оборонных заводов. То же касается ручных пулемётов. Копии французских танков ожидались в лучшем случае в 1918-м. Только во Франции уже в декабре 1914 года авиамоторы выпускали сотнями, в январе 1916-го месячный выпуск превысил тысячу - а в России в том же году дошёл до 50 штук.

Отдельной бедой стал транспортный коллапс. Дорожная сеть, охватывающая огромную страну, была вынужденно бедной. Произвести или получить от союзников стратегические грузы оказывалось лишь половиной задачи: далее ещё требовалось с эпическими трудами их распределить и доставить адресатам. С этим транспортная система не справилась.

Таким образом, Россия оказалась слабым звеном Антанты и великих держав мира в целом. Она не могла опереться на блестящую промышленность и квалифицированных рабочих, как Германия, на ресурсы колоний, как Британия, на незатронутую войной и способную к гигантскому росту могущественную индустрию, как Штаты.

Как следствие всего означенного безобразия и многих иных причин, вынужденно остающихся за рамками повествования, Россия несла несоразмерные потери в людях. Солдаты просто не понимали, за что они сражаются и гибнут, правительство теряло престиж (а затем и просто элементарное доверие) внутри страны. Гибель большей части подготовленных кадров - и, по словам гренадёрского капитана Попова, к 1917 году мы вместо армии имели «вооружённый народ». Практически все современники, вне зависимости от убеждений, разделяли эту точку зрения.

А политический «климат» представлял собой настоящий фильм-катастрофу. Убийство Распутина (точнее, его безнаказанность), при всей одиозности персонажа, наглядно показывает паралич, настигший всю государственную систему России. И мало где власть так открыто, всерьёз и, главное, - безнаказанно обвиняли в измене и помощи врагу.

Нельзя сказать, что это были специфически русские проблемы - те же процессы шли во всех воюющих странах. Британия получила Пасхальное восстание 1916 года в Дублине и очередное обострение «ирландского вопроса», Франция - массовые бунты в частях после провала наступления Нивеля в 1917-м. Итальянский фронт в том же году вообще был на грани тотального обрушения, и спасли его только экстренные «вливания» английских и французских частей. Тем не менее, эти государства имели запас прочности системы государственного управления и какой-никакой «кредит доверия» у своего населения. Они смогли удержаться - точнее продержаться - достаточно долго, чтобы дотянуть до конца войны - и победить.

Улица Дублина после восстания 1916 года. The People"s War Book and Pictorial Atlas of the World. USA & Canada, 1920

А в России наступил 1917 год, на который выпало сразу две революции.

Хаос и анархия

«Всё перевернулось сразу вверх дном. Грозное начальство обратилось в робкое - растерянное, вчерашние монархисты - в правоверных социалистов, люди, боявшиеся сказать лишнее слово из боязни плохо связать его с предыдущими, почувствовали в себе дар красноречия, и началось углубление и расширение революции по всем направлениям… Растерянность была полная. Подавляющее большинство отнеслось к революции с доверием и радостью; все почему-то верили, что она принесёт с собой, вместе с другими благами, и скорое окончание войны, так как «старорежимный строй» играл в руку немцам. А теперь все будут вершить общественность и таланты… и каждый начинал чувствовать в себе скрытые таланты и пробовать их применительно к порядкам нового строя. Как тяжелы по воспоминаниям эти первые месяцы нашей революции. Каждый день где то глубоко в сердце что-то с болью отрывалось, рушилось то, что казалось незыблемым, осквернялось то, что считалось святым».

Константин Сергеевич Попов «Воспоминания кавказского гренадёра, 1914–1920».

Гражданская война в России началась далеко не сразу и вырастала из пламени всеобщей анархии и хаоса. Слабая индустриализация уже принесла стране немало бед, и продолжала приносить далее. На этот раз - в виде преимущественно аграрного населения, «пейзан» с их специфическим взглядом на мир. Из разваливающейся армии самовольно, не подчиняясь никому, возвращались сотни тысяч солдат-крестьян. Благодаря «чёрному переделу» и умножению на ноль помещиков с кулаками русский крестьянин наконец-то в буквальном смысле наелся, а также сумел удовлетворить извечную тягу к «землице». А благодаря какому-никакому военному опыту и принесённому с фронта оружию теперь он мог себя защищать.

На фоне этого безбрежного моря крестьянской жизни, предельно аполитичной и чуждой к цвету власти, политические противники, пытающиеся развернуть страну в своём направлении, поначалу терялись, как подводные камни. Им оказывалось просто нечего предложить народу.

Демонстрация в Петрограде
sovetclub.ru

Крестьянину была безразлична любая власть, и требовалось от неё только одно - лишь бы «мужика не трогала». Привозят из города керосин - хорошо. А не привозят - и так проживём, всё равно городские как голодать начнут, так сами приползут. Деревня слишком хорошо знала, что такое голод. И знала, что только у неё имеется главная ценность - хлеб.

А в городах действительно творился настоящий ад - только в Петрограде смертность возросла более чем вчетверо. При параличе транспортной системы задача «просто» привезти уже собранный хлеб из Поволжья или Сибири к Москве и Петрограду представляла собой деяние, достойное подвигов Геракла.

При отсутствии какого-либо единого авторитетного и сильного центра, способного привести всех к единому знаменателю, страна стремительно скатывалась к страшной и всеобъемлющей анархии. Фактически в первой четверти нового, индустриального ХХ века возродились времена Тридцатилетней войны, когда среди хаоса и всеобщей беды свирепствовали банды мародёров, меняющие веру и цвет знамён с лёгкостью смены носков - если не большей.

Два врага

Однако, как известно, из многообразия пёстрых участников великой смуты выкристаллизовались два главных противника. Два лагеря, объединившие большинство крайне разнородных течений.

Белые и Красные.

Психическая атака - кадр из фильма «Чапаев»

Обычно их представляют в виде сцены из кинофильма «Чапаев»: одетые с иголочки вышколенные офицеры-монархисты против рабочих и крестьян в рванине. Однако надо понимать, что первоначально и «белые», и «красные» были по сути всего лишь декларациями. И те, и другие представляли собой очень аморфные образования, крошечные группы, которые казались большими только на фоне совсем уж диких банд. Поначалу пара сотен человек под красным, белым или любым другим знаменем уже представляли собой существенную силу, способную захватить крупный город или изменить ситуацию в масштабах целого региона. Причём все участники активно меняли стороны. И тем не менее - за ними уже стояла какая-никакая, но организация.

Красная армия в 1917-м - рисунок Бориса Ефимова

Http://www.ageod-forum.com/

Казалось бы, большевики в этом противостоянии были обречены изначально. Белые окружили плотным кольцом относительно небольшой клочок «красной» земли, взяли под свой контроль хлебородные районы, заручились поддержкой и помощью Антанты. Наконец, белые на голову превосходили красных противников на поле боя, причём независимо от соотношения сил.

Казалось, большевики обречены…

Что же случилось? Почему мемуары в изгнании писали преимущественно «господа», а не «товарищи»?

На эти вопросы попробуем ответить в продолжении статьи.

История Красной Армии

Смотрите основную статью История Красной Армии

Личный состав

В целом, воинские звания младшего командного состава (сержанты и старшины) Красной Армии соответствуют царским унтер-офицерским чинам, звания младших офицеров - обер-офицерским (уставное обращение в царской армии - «ваше благородие»), старших офицеров, от майора до полковника - штаб-офицерским (уставное обращение в царской армии - «ваше высокоблагородие»), высших офицеров, от генерал-майора до маршала - генеральским («ваше превосходительство»).

Более подробное соответствие чинов может быть установлено только приблизительно, в связи с тем, что само количество воинских званий различается. Так, чин поручика примерно соответствует лейтенанту, а царский чин капитана примерно соответствует советскому воинскому званию майор.

Следует также отметить и то, что знаки различия РККА образца 1943 года также не являлись точной копией царских, хотя и создавались на их основе. Так, чин полковника в царской армии обозначался погонами с двумя продольными полосами, и без звёздочек; в Красной Армии - две продольные полосы, и три звёздочки среднего размера, расположенные треугольником.

Репрессии 1937-1938

Боевое знамя

Боевое знамя одной из частей РККА периода гражданской войны:

Империалистическая армия - орудие угнетения, Красная Армия - орудие освобождения.

Для каждой части или соединения Красной Армии священным является его Боевое Знамя. Оно служит главным символом части, и воплощением его боевой славы. В случае утраты Боевого Знамени воинская часть подлежит расформированию, а непосредственно виновные в таком позоре - суду. Для охраны Боевого Знамени учреждается отдельный пост караула. Каждый военнослужащий, проходя мимо знамени, обязан отдать ему воинское приветствие. В особо торжественных случаях в войсках проводится ритуал торжественного выноса Боевого Знамени. Быть включённым в знамённую группу, непосредственно проводящую ритуал, считается большой честью, которой удостаиваются только самые заслуженные офицеры и прапорщики.

Присяга

Обязательным для новобранцев в любой армии мира является приведение их к присяге. В Красной Армии этот ритуал проводится обычно через месяц после призыва, после прохождения курса молодого бойца. До приведения к присяге солдатам запрещается доверять оружие; существует и ряд других ограничений. В день присяги солдат впервые получает оружие; он выходит из строя, подходит к командиру своего подразделения, и зачитывает перед строем торжественную клятву. Присяга традиционно считается важным праздником, и сопровождается торжественным выносом Боевого Знамени.

Текст присяги несколько раз изменялся; первый вариант звучал следующим образом:

Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Рабоче-крестьянской Красной армии, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным бойцом, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров, комиссаров и начальников.

Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему народу, своей советской Родине и рабоче-крестьянскому правительству.

Я всегда готов по приказу рабоче-крестьянского правительства выступить на защиту моей Родины - Союза Советских Социалистических Республик, и, как воин Рабоче-крестьянской Красной армии, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагом.

Если же по злому умыслу я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся.

Поздний вариант

Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооружённых сил, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным воином, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников.

Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему народу, своей советской Родине и советскому правительству.

Я всегда готов по приказу советского правительства выступить на защиту моей Родины - Союза Советских Социалистических Республик, и, как воин Вооружённых сил, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагом.

Если же я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение советского народа.

Современный вариант

Я (фамилия, имя, отчество) торжественно присягаю на верность своей Родине - Российской Федерации.

Клянусь свято соблюдать её Конституцию и законы, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников.

Клянусь достойно выполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество.

По прошествии почти столетия новую оценку получают события, развернувшиеся вскоре после захвата власти большевиками и вылившиеся в четырёхлетнюю братоубийственную бойню. Война Красной и Белой армии, долгие годы преподносившаяся советской идеологией в виде героической страницы нашей истории, сегодня рассматривается как национальная трагедия, не допустить повторение которой - долг каждого истинного патриота.

Начало крестного пути

По поводу конкретной даты начала Гражданской войны мнения историков расходятся, но традиционно принято называть последнюю декаду 1917 года. Эта точка зрения основана главным образом на трёх событиях, имевших место быть в данный период.

Среди них нужно отметить выступление сил генерала П.Н. Красного с целью подавления большевистского восстания в Петрограде 25 октября, затем 2 ноября - начало формирования на Дону генералом М.В. Алексеевым Добровольческой армии, и, наконец, последовавшую 27 декабря публикацию в газете «Донская речь» декларации П.Н. Милюкова, ставшей по существу объявлением войны.

Говоря о социально-классовой структуре офицерства, ставшего во главе Белого движения, следует сразу указать на ошибочность укоренившегося представления о том, что оно формировалось исключительно из представителей высшей аристократии.

Подобная картина ушла в прошлое после военной реформы Александра II, осуществлённой в период 60-70-х годов XIX века и открывшей путь к командным постам армии для представителей всех сословий. Например, один из главных деятелей Белого движения генерал А.И. Деникин был сыном крепостного крестьянина, а Л.Г. Корнилов вырос в семье хорунжего казачьего войска.

Социальный состав русского офицерства

Выработанный за годы советской власти стереотип, согласно которому, армия белых возглавлялась исключительно людьми, именовавшими себя «белой костью», является в корне неверным. В действительности они были представителями всех социальных слоёв общества.

В связи с этим уместно будет привести следующие данные: выпуск пехотных училищ последних двух предреволюционных лет на 65% состоял из бывших крестьян, в связи с чем из каждой 1000 прапорщиков царской армии около 700 были, что называется, «от сохи». Кроме того, известно, что на то же количество офицеров 250 человек являлись выходцами из мещанской, купеческой, а также рабочей среды, а лишь 50 - из дворян. О какой «белой кости» в таком случае могла идти речь?

Белая армия в начале войны

Начало Белого движения в России выглядело довольно скромно. По имеющимся данным, в январе 1918 года к нему примкнуло лишь 700 казаков, возглавляемых генералом А.М. Калединым. Объяснялось это полной деморализацией царской армии к концу Первой мировой войны и всеобщим нежеланием воевать.

Подавляющее большинство военнослужащих, включая и офицеров, демонстративно игнорировали приказ о мобилизации. Лишь с большим трудом к началу полномасштабных боевых действий Белая добровольческая армия смогла пополнить свои ряды до 8 тыс. человек, из которых примерно 1 тыс. была укомплектована офицерами.

Символика Белой армии была достаточно традиционна. В противовес красным знамёнам большевиков защитники прежнего миропорядка избрали себе бело-сине-красный стяг, являвшийся официальным государственным флагом России, утверждённым в своё время Александром III. Кроме того, символом их борьбы являлся и хорошо известный всем двуглавый орёл.

Сибирская повстанческая армия

Известно, что ответом на захват большевиками власти на территории Сибири стало создание во многих крупных её городах боевых подпольных центров, возглавляемых бывшими офицерами царской армии. Сигналом к их открытому выступлению послужило восстание Чехословацкого корпуса, сформированного в сентябре 1917 года из числа пленных словаков и чехов, выразивших тогда желание принять участие в борьбе с Австро-Венгрией и Германией.

Их мятеж, вспыхнувший на фоне всеобщего недовольства советской властью, послужил детонатором социального взрыва, охватившего Урал, Поволжье, Дальний Восток и Сибирь. На основе разрозненных боевых групп в короткий срок была сформирована Западно-Сибирская армия, во главе которой стал опытный военачальник генерал А.Н. Гришин-Алмазов. Её ряды стремительно пополнялись добровольцами и вскоре достигли численности 23 тыс. человек.

Очень скоро армия белых, объединившись с частями есаула Г.М. Семёнова, получила возможность контролировать территорию, простиравшуюся от Байкала до Урала. Она представляла собой огромную силу, состоявшую из 71 тыс. военных, поддерживаемых 115 тыс. местных добровольцев.

Армия, воевавшая на Северном фронте

В годы Гражданской войны боевые действия велись практически на всей территории страны, и, кроме Сибирского фронта, будущее России решалось также на Южном, Северо-Западном и Северном. Именно на нём, как свидетельствуют историки, произошла концентрация наиболее профессионально подготовленных военных кадров, прошедших Первую мировую войну.

Известно, что многие офицеры и генералы Белой армии, воевавшие на Северном фронте, попали туда с Украины, где избежали террора, развязанного большевиками, лишь благодаря помощи немецких войск. Этим во многом объяснялась их последующая симпатия к Антанте и отчасти даже германофильство, нередко служившие причиной конфликтов с другими военнослужащими. В целом же следует отметить, что армия белых, воевавшая на севере, отличалась сравнительной немногочисленностью.

Силы белых на Северо-Западном фронте

Белая армия, противостоявшая большевикам в северо-западных районах страны, в основном была сформирована благодаря поддержке немцев и после их ухода насчитывала порядка 7 тыс. штыков. Несмотря на то что, по оценкам специалистов, среди прочих фронтов этот отличался низким уровнем подготовки, на нём белогвардейским частям длительное время сопутствовала удача. Во многом этому способствовало большое количество добровольцев, вливавшихся в ряды армии.

Среди них повышенной боеспособностью отличались два контингента лиц: разочаровавшиеся в большевиках моряки флотилии, созданной в 1915 году на Чудском озере, а также перешедшие на сторону белых бывшие красноармейцы - кавалеристы отрядов Пермыкина и Балаховича. Значительно пополняли растущее войско местные крестьяне, а также подлежавшие мобилизации гимназисты старших классов.

Военный контингент на юге России

И, наконец, главным фронтом Гражданской войны, на котором решалась судьба всей страны, был Южный. Развернувшиеся на нём военные действия охватили территорию, равную по площади двум средним европейским государствам и имевшую население, превышавшее 34 млн человек. Важно отметить, что, благодаря развитой промышленности и многоплановому сельскому хозяйству, эта часть России могла существовать независимо от остальной страны.

Генералы Белой армии, воевавшие на этом фронте под командованием А.И. Деникина, были все без исключения высокообразованными военными специалистами, имевшими уже за спиной опыт Первой мировой войны. В их распоряжении находилась к тому же развитая транспортная инфраструктура, включавшая в себя железные дороги и морские порты.

Всё это являлось предпосылкой будущих побед, но общее нежелание воевать, а также отсутствие единой идеологической базы привели в итоге к поражению. Весь политически разношёрстный контингент войск, состоявших из либералов, монархистов, демократов и т. д., объединяла лишь ненависть к большевикам, не ставшая, к сожалению, достаточно прочным связующим звеном.

Армия, далёкая от идеала

Можно с уверенностью сказать, что Белая армия в Гражданской войне не сумела полностью реализовать заложенный в ней потенциал, и среди многих причин одной из главных являлось нежелание впускать в её ряды крестьян, составлявших большинство населения России. Те же из них, которым не удавалось избежать мобилизации, в скором времени становились дезертирами, в значительной степени ослаблявшими боеспособность своих частей.

Важно также учесть, что армия белых представляла собой крайне неоднородный состав людей как в социальном, так и в духовно-нравственном отношении. Наряду с истинными героями, готовыми жертвовать собой в борьбе с надвигавшимся хаосом, к ней примкнуло немало подонков, воспользовавшихся братоубийственной войной для совершения насилий, грабежей и мародёрства. Это также лишало армию всеобщей поддержки.

Надо признать, что Белая армия России далеко не всегда являла собой «святую рать», столь звучно воспетую Мариной Цветаевой. Об этом, кстати, писал в своих воспоминаниях и её муж - Сергей Эфрон, активный участник добровольческого движения.

Тяготы, понесённые белым офицерством

На протяжении почти столетия, миновавшего с тех полных драматизма времён, массовым искусством в сознании большинства россиян выработался определённый стереотип образа белогвардейского офицера. Он представляется, как правило, дворянином, затянутым в мундир с золотыми погонами, любимым занятием которого является пьянство и пение сентиментальных романсов.

В действительности всё обстояло иначе. Как свидетельствуют воспоминания участников тех событий, Белая армия в Гражданской войне столкнулась с необычайными трудностями, и исполнять свой долг офицерам приходилось при постоянной нехватке не только оружия и боеприпасов, но даже самых необходимых для жизни вещей - продовольствия и обмундирования.

Помощь, оказываемая Антантой, была не всегда своевременной и достаточной по своему объёму. Кроме того, на общий моральный настрой офицерства удручающе влияло сознание необходимости вести войну против собственного народа.

Кровавый урок

В годы, последовавшие за перестройкой, произошло переосмысление большинства событий российской истории, относящихся к революции и Гражданской войне. В корне изменилось отношение ко многим участникам той великой трагедии, прежде считавшимся врагами собственного Отечества. В наши дни не только командующие Белой армией, такие как А.В. Колчак, А.И. Деникин, П.Н. Врангель и им подобные, но и все те, кто шёл в бой под российским триколором, заняли достойное место в народной памяти. Сегодня важно, чтобы тот братоубийственный кошмар стал достойным уроком, и нынешнее поколение приложило все силы к тому, чтобы он никогда не повторился, какие бы ни кипели в стране политические страсти.

Кто такие «Красные» и «Белые»

Если мы говорим о Красной армии, то Красную армию создали, как реально действующую армию, не столько большевики, столько те самые бывшие золотопогонники (бывшие царские офицеры), которые были мобилизованы или добровольно пошли служить новой власти.

Можно привести некоторые цифры, чтобы обрисовать масштабы мифа, который бытовал и бытует до сих пор в общественном сознании. Ведь главные герои Гражданской войны для старшего и среднего поколения, - это Чапаев, Буденный, Ворошилов и прочие «красные». В наших учебниках вряд ли найдёшь еще кого-нибудь. Ну, еще Фрунзе, пожалуй, с Тухачевским.

На самом деле, в Красной армии служило офицеров совсем не намного меньше, чем в Белых армиях. Во всех Белых армиях, вместе взятых, от Сибири до Северо-запада, служило около 100 000 бывших офицеров. А в Красной армии примерно 70 000-75 000. Более того, практически все высшие командные посты в Красной армии занимали бывшие офицеры и генералы царской армии.

Это относится и к составу полевого штаба Красной армии, который состоял, практически полностью, из бывших офицеров и генералов, и к командующим разного уровня. Так, например, 85% всех командующих фронтами были бывшими офицерами царской армии.

Итак, в России о “красных” и “белых” знает каждый. Со школьных, и даже дошкольных лет. “Красные” и “белые” - это история гражданской войны, это события 1917-1920 годов. Кто был тогда хороший, кто плохой - в данном случае неважно. Оценки меняются. А термины остались: “белые” против “красных”. С одной стороны - вооруженные силы молодого советского государства, с другой - противники этого государства. Советские - “красные”. Противники, соответственно, - “белые”.

Согласно официальной историографии, противников, собственно, оказалось много. Но главные - те, у кого на мундирах погоны, а на фуражках кокарды российской царской армии. Узнаваемые противники, ни с кем не спутать. Корниловцы, деникинцы, врангелевцы, колчаковцы и т.д. Они - “белые”. Их то в первую очередь и должны одолеть “красные”. Они тоже узнаваемы: погон у них нет, а на фуражках - красные звезды. Таков изобразительный ряд гражданской войны.

Это традиция. Она утверждалась советской пропагандой более семидесяти лет. Пропаганда была весьма эффективна, изобразительный ряд стал привычным, благодаря чему осталась вне осмысления сама символика гражданской войны. В частности, за пределами осмысления остались вопросы о причинах, обусловивших выбор именно красного и белого цветов для обозначения противоборствующих сил.

Что касается “красных”, то причина была, вроде бы, очевидной. “Красные” сами себя так называли. Советские войска изначально именовались Красной гвардией. Затем - Рабоче-крестьянской красной армией. Присягали красноармейцы красному знамени. Государственному флагу. Почему флаг был выбран красный - объяснения давались разные. К примеру: это символ “крови борцов за свободу”. Но в любом случае название “красные” соответствовало цвету знамени.

О так называемых “белых” ничего подобного не скажешь. Противники “красных” не присягали белому знамени. В годы гражданской войны такого знамени вообще не было. Ни у кого. Тем не менее за противниками “красных” утвердилось название “белые”. По крайней мере одна причина здесь тоже очевидна: “белыми” называли своих противников лидеры советского государства. Прежде всего - В. Ленин. Если пользоваться его терминологией, то “красные” отстаивали “власть рабочих и крестьян”, власть “рабоче-крестьянского правительства”, а “белые” - “власть царя, помещиков и капиталистов”. Именно такая схема и утверждалась всей мощью советской пропаганды.

Их называли так в советской прессе: “Белая армия”, “белые” или “белогвардейцы”. Однако причины выбора этих терминов не объяснялись. Вопрос о причинах обходили и советские историки. Кое-что сообщали, но при этом буквально увертывались от прямого ответа.

Увертки советских историков выглядят довольно странно. Казалось бы, нет причин избегать вопроса об истории терминов. На самом деле никакой тайны тут никогда не было. А была пропагандистская схема, пояснять которую в справочных изданиях советские идеологи считали нецелесообразным.

Это в советскую эпоху термины “красные” и “белые” предсказуемо ассоциировались с гражданской войной в России. А до 1917 года термины “белые” и “красные” были соотнесены с другой традицией. Другой гражданской войной.

Начало - Великая французская революция. Противостояние монархистов и республиканцев. Тогда, действительно, суть противостояния выражена была на уровне цвета знамен. Белое знамя было изначально. Это королевское знамя. Ну, а красное знамя - знамя республиканцев.

Под красными флагами собирались вооруженные санкюлоты. Именно под красным флагом в августе 1792 года отряды санкюлотов, организованные тогдашним городским самоуправлением, шли на штурм Тюильри. Вот тогда красный флаг стал действительно знаменем. Знаменем бескомпромиссных республиканцев. Радикалов. Красное знамя и белое знамя стали символами противоборствующих сторон. Республиканцев и монархистов. Позже, как известно, красное знамя уже не было столь популярным. Государственным флагом Республики стал французский триколор. В наполеоновскую эпоху о красном знамени почти забыли. А после реставрации монархии оно - в качестве символа - и вовсе утратило актуальность.

Символ этот актуализировался в 1840-е годы. Актуализировался для тех, кто объявил себя наследниками якобинцев. Тогда противопоставление “красных” и “белых” стало общим местом публицистики. Но французская революция 1848 года завершилась очередной реставрацией монархии. Потому противопоставление “красных” и “белых” опять утратило актуальность.

Вновь оппозиция “красные” - “белые” возникла на исходе франко-прусской войны. Окончательно же она утвердилась с марта по май 1871 года, в период существования Парижской коммуны.

Город-республика Парижская коммуна воспринималась, как реализация самых радикальных идей. Парижская коммуна объявила себя наследницей якобинских традиций, наследницей традиций тех санкюлотов, что выходили под красным знаменем защищать “завоевания революции”. Символом преемственности был и государственный флаг. Красный. Соответственно, “красные” - это коммунары. Защитники города-республики.

Как известно, на рубеже XIX-XX веков многие социалисты объявляли себя наследниками коммунаров. А в начале XX века таковыми называли себя большевики. Коммунисты. Они-то и считали красное знамя своим.

Что же касается противостояния “белым”, то здесь противоречий вроде бы не возникало. По определению, социалисты - противники самодержавия, следовательно, ничего не изменилось. “Красные” по-прежнему противостояли “белым”. Республиканцы - монархистам.

После отречения Николая II ситуация изменилась. Царь отрекся в пользу брата, но брат корону не принял. Сформировалось Временное правительство, так что монархии более не было, и противопоставление “красных” “белым”, казалось бы, утратило актуальность. Новое российское правительство, как известно, потому и называлось “временным”, что должно было подготовить созыв Учредительного собрания. А Учредительному собранию, всенародно выбранному, надлежало определить дальнейшие формы российской государственности. Определить демократическим способом. Вопрос о ликвидации монархии считался уже решенным.

Но Временное правительство утратило власть, так и не успев созвать Учредительное собрание, которое было созвано Советом народных комиссаров. Рассуждать о том, почему Совнарком счел нужным распустить Учредительное собрание, сейчас вряд ли стоит. В данном случае важнее другое: большинство противников советской власти ставили задачу вновь созвать Учредительное собрание. Это был их лозунг.

В частности, это был лозунг и сформированной на Дону так называемой Добровольческой армии, которую в итоге возглавил Корнилов. За Учредительное собрание сражались и другие военачальники, именуемые в советской периодике “белыми”. Они воевали против советского государства, а не за монархию.

И вот тут следует отдать должное талантам советских идеологов, мастерству советских пропагандистов. Объявив себя “красными”, большевики сумели закрепить за своими противниками ярлык “белых”. Сумели навязать этот ярлык вопреки фактам.

Всех своих противников советские идеологи объявили сторонниками уничтоженного режима - самодержавия. Объявили их “белыми”. Этот ярлык сам по себе был политическим аргументом. Каждый монархист - “белый” по определению. Соответственно, если “белый”, значит, монархист.

Ярлык использовался даже тогда, когда его употребление казалось нелепостью. Возникли, например, “белочехи”, “белофинны”, затем и “белополяки”, хотя воевавшие с “красными” чехи, финны и поляки не собирались воссоздавать монархию. Ни в России, ни за ее пределами. Однако большинству “красных” ярлык “белые” был привычен, почему сам термин и казался понятным. Если “белые”, значит, всегда “за царя”. Противники советского правительства могли бы доказать, что они - в большинстве своем - вовсе не монархисты. Но доказывать было негде. Советские идеологи располагали главным преимуществом в информационной войне: на территории, контролируемой советским правительством, политические события обсуждались только в советской прессе. Другой почти и не было. Все оппозиционные издания закрылись. Да и советские издания жестко контролировались цензурой. Население практически не имело иных источников информации. На Дону, где советских газет еще не читали, корниловцев, а затем и деникинцев, именовали не “белыми”, а “добровольцами” или “кадетами”.

Но далеко не все русские интеллектуалы, презирая советскую власть, спешили солидаризироваться с ее противниками. С теми, кого в советской прессе именовали “белыми”. Их действительно воспринимали как монархистов, а в монархистах интеллектуалы видели опасность для демократии. Причем опасность ничуть не меньшую, чем коммунисты. Все-таки “красные” воспринимались как республиканцы. Ну а победа “белых” подразумевала реставрацию монархии. Что для интеллектуалов было неприемлемо. И не только для интеллектуалов - для большинства населения бывшей Российской империи. Почему советские идеологи и утверждали в общественном сознании ярлыки “красные” и “белые”.

Благодаря этим ярлыкам, не только русские, но и многие западные общественные деятели осмысляли борьбу сторонников и противников советской власти как борьбу республиканцев и монархистов. Сторонников республики и сторонников реставрации самодержавия. А русское самодержавие считалось в Европе дикостью, пережитком варварства.

Потому и поддержка сторонников самодержавия у западных интеллектуалов вызывала предсказуемый протест. Западные интеллектуалы дискредитировали действия своих правительств. Настраивали против них общественное мнение, которое правительства не могли игнорировать. Со всеми отсюда вытекающими тяжелыми последствиями - для русских противников советской власти. Поэтому и пропагандистскую войну так называемые “белые” проигрывали. Не только в России, но и за ее пределами. Да, по всему выходит, что так называемые “белые” по сути были “красными”. Только это ничего не изменило. Пропагандисты, стремившиеся помочь Корнилову, Деникину, Врангелю и другим противникам советского режима, были не так энергичны, талантливы, оперативны, как пропагандисты советские.

Более того, задачи, решавшиеся советскими пропагандистами, были гораздо проще. Советские пропагандисты могли внятно и кратко объяснить, за что и с кем воюют “красные”. Правдиво, нет ли, это не важно. Главное - кратко и внятно. Позитивная часть программы была очевидна. Впереди - царство равенства, справедливости, где нет бедных и униженных, где всегда и всего будет вдоволь. Противники, соответственно, - богатые, воюющие за свои привилегии. “Белые” и союзники “белых”. Из-за них все беды и лишения. Не будет “белых”, не будет ни бед, ни лишений.

Противники же советского режима не могли внятно и кратко объяснить, за что они воюют. Такие лозунги, как созыв Учредительного собрания, сохранение “единой и неделимой России” не были и не могли быть популярными. Безусловно, противники советского режима могли более или менее убедительно объяснить с кем и почему они воюют. Однако позитивная часть программы оставалась неясной. Да и не было этой общей программы.

Ко всему прочему, на территориях, советским правительством не контролируемых, противники режима не сумели добиться информационной монополии. Отчасти и поэтому результаты пропаганды были несоизмеримы с результатами большевистских пропагандистов.

Сознательно ли советские идеологи сразу же навязали своим противникам ярлык “белых”, интуитивно ли они выбрали такой ход, определить трудно. В любом случае они сделали удачный выбор, а главное - действовали последовательно и эффективно. Убеждая население, что противники советского режима воюют за восстановление самодержавия. Потому как “белые”.

Разумеется, были среди так называемых “белых” и монархисты. Настоящие “белые”. Отстаивавшие принципы самодержавной монархии задолго до ее падения.

Но в Добровольческой армии, как и в других армиях, сражавшихся с “красными”, монархистов было ничтожно мало. Почему они и не сыграли сколько-нибудь важной роли.

В большинстве своем идейные монархисты вообще избегали участия в гражданской войне. Это была не их война. Им не за кого было воевать.

Николая II не лишали престола насильственно. Русский император отрекся добровольно. И освободил от присяги всех, кто ему присягал. Его брат корону не принял, так что новому царю монархисты не присягали. Потому что не было нового царя. Некому было служить, некого защищать. Монархия более не существовала.

Бесспорно, монархисту не подобало воевать за Совет народных комиссаров. Однако ниоткуда не следовало, что монархист должен - при отсутствии монарха - сражаться за Учредительное собрание. И Совет народных комиссаров, и Учредительное собрание для монархиста не были законной властью.

Для монархиста законная власть - только власть богоданного монарха, которому монархист присягал. Потому война с “красными” - для монархистов - стала вопросом личного выбора, а не религиозного долга. Для “белого”, если он действительно “белый”, воюющие за Учредительное собрание - “красные”. Большинство монархистов не желало разбираться в оттенках “красного”. Не видело смысла в том, чтобы вместе с одними “красными” воевать против других “красных”.

Трагедия Гражданской войны, завершившейся по одной из версий в ноябре 1920 года в Крыму, состояла в том, что она свела в непримиримой схватке два лагеря, каждый из которых был искренне предан России, но понимал эту Россию по-своему. По ту и другую сторону были негодяи, которые грели руки на этой войне, которые занимались организацией красного и белого террора, которые недобросовестным образом старались нажиться на чужом добре и которые делали карьеру на ужасающих примерах кровожадности. Но одновременно и с той и с другой стороны были люди, исполненные благородства, преданности Родине, ставившие благополучие Отечества превыше всего, в том числе личного счастья. Вспомним хотя бы "Хождение по мукам" Алексея Толстого.

"Русский раскол" прошел по семьям, разделив родных людей. Приведу крымский пример - семья одного из первых ректоров Таврического университета Владимира Ивановича Вернадского. Он, доктор наук, профессор, остается в Крыму, с красными, а его сын, тоже доктор наук, профессор Георгий Вернадский уходит в эмиграцию с белыми. Или братья адмиралы Беренсы. Один - белый адмирал, который уводит русскую Черноморскую эскадру в далекий Тунис, в Бизерту, а второй - красный, и именно он в 1924 году отправится в этот Тунис, чтобы вернуть на родину корабли Черноморского флота. Или вспомним, как описывает раскол в казачьих семьях в «Тихом Доне» М. Шолохов.

И таких примеров можно привести множество. Ужас ситуации состоял в том, что в этой лютой схватке на самоуничтожение на потеху враждебному нам окружающему миру мы, русские, уничтожали не друг друга, а самих себя. По окончании этой трагедии мы буквально "закидали" русскими мозгами и талантами весь мир.

В истории каждой современной страны (Англии, Франции, Германии, США, Аргентины, Австралии) есть примеры научного прогресса, выдающихся творческих достижений, связанные с деятельностью русских эмигрантов, в числе которых были великие ученые, военачальники, писатели, артисты, инженеры, изобретатели, мыслители, аграрии.

Наш Сикорский, друг Туполева, практически создал все американское вертолетостроение. Русские эмигранты основали ряд ведущих университетов в славянских странах. Владимир Набоков создал новый европейский и новый американский роман. Нобелевскую премию подарил Франции Иван Бунин. На весь мир прославились экономист Леонтьев, физик Пригожин, биолог Метальников и многие другие.

К началу Гражданской войны белые превосходили красных практически во всём - казалось, что большевики обречены . Тем не менее, именно красным было суждено выйти из этого противостояния победителями. Среди всего огромного комплекса причин, которые к этому привели, отчётливо выделяются три ключевые.

Под властью хаоса

" … Сразу укажу на три причины неудачи белого движения:
1) недостаточная и несвоевременная,
руководимая узкокорыстными соображениями помощь союзников,
2) постепенное усиление реакционных элементов в составе движения и
3) как следствие второй, разочарование народных масс в белом движении…

П. Милюков. Доклад о белом движении.
Газета «Последние новости» (Париж), 6 августа 1924 года

Для начала стоит оговорить, что определения «красные» и «белые» в значительной мере условны, как это всегда бывает при описании гражданской смуты. Война - это хаос, а гражданская война - хаос, возведённый в бесконечную степень. Даже сейчас, спустя без малого столетие, вопрос «так кто же был прав?» остаётся открытым и трудноразрешимым.

В те же времена всё происходящее воспринималось как настоящий конец света, время полной непредсказуемости и неопределённости. Цвет знамён, декларируемые убеждения - всё это существовало только «здесь и сейчас» и в любом случае не гарантировало ничего. Стороны и убеждения менялись с удивительной лёгкостью, и это не считалось чем-то ненормальным и неестественным. Революционеры с многолетним стажем борьбы - например, эсеры - становились министрами новых правительств и клеймились противниками как контрреволюционеры. А большевикам помогали создавать армию и контрразведку проверенные кадры царского режима - в т. ч. дворяне, гвардейские офицеры, выпускники Академии Генштаба. Людей в попытках хоть как-то выжить бросало из одной крайности в другую. Или «крайности» сами приходили к ним - в виде бессмертной фразы: «Белые пришли - грабят, красные пришли - грабят, ну куды бедному крестьянину податься?». Как одиночки, так и целые воинские части регулярно меняли стороны.

Пленных могли в лучших традициях XVIII века отпустить под честное слово, перебить самыми изуверскими способами или поставить в собственный строй. Упорядоченное, стройное деление «эти - красные, эти - белые, вон те - зеленые, а эти морально нестойкие и неопределившиеся» сложилось только спустя годы.

Поэтому всегда следует помнить, что когда речь идёт о какой-либо стороне гражданского конфликта, имеются в виду не строгие ряды регулярных образований, а скорее «центры силы». Точки притяжения множества групп, которые находились в постоянном движении и непрекращающихся конфликтах всех со всеми.

Но почему же победил центр силы, который мы обобщённо именуем «красными»? Почему «господа» проиграли «товарищам»?

Вопрос о «Красном терроре»

«Красный террор» часто используется как ultima ratio , описание главного инструмента большевиков, который якобы бросил к их ногам запуганную страну. Это не так. Террор всегда шёл рука об руку с гражданской смутой, потому что является производным от предельного ожесточения такого рода конфликта, в котором противникам некуда бежать и нечего терять. Более того, противники не могли в принципе избежать организованного террора как средства.

Ранее уже было сказано, что первоначально противники представляли собой маленькие группы, окружённые морем анархической вольницы и аполитичной крестьянской массы. Белый генерал Михаил Дроздовский привёл из Румынии около двух тысяч человек. Примерно столько же добровольцев было изначально у Михаила Алексеева с Лавром Корниловым. А основная масса просто не хотела воевать, включая очень значительную часть офицерства. В Киеве офицерам случалось работать официантами, при форме и всех наградах - «так больше подают-с».

Второй дроздовский конный полк
rusk.ru

Для того, чтобы победить и реализовывать своё видение будущего, всем участникам требовались армия (то есть призывники) и хлеб. Хлеб для города (военного производства и транспорта), для армии и для пайков ценным специалистам и командирам.

Людей и хлеб можно было взять только на селе, у крестьянина, который не собирался отдавать ни того, ни другого «за так», а платить было нечем. Отсюда - реквизиции и мобилизации, к которым с равным рвением пришлось прибегать и белым, и красным (а до них - ещё и Временному правительству). Как следствие - волнения села, противодействие, необходимость подавлять возмущения самыми жестокими методами.

Поэтому пресловутый и ужасный «красный террор» не был решающим аргументом или чем-то резко выделяющимся на общем фоне зверства Гражданской войны. Террором занимались все и победу большевикам принёс не он.

Единоначалие.
Организация.
Идеология.

Рассмотрим эти пункты последовательно.

1. Единоначалие, или «Когда в господах согласия нет…».

Надо отметить, что большевики (или, если брать шире, «социалисты-революционеры» вообще) изначально имели очень хороший опыт работы в условиях нестабильности и хаоса. Ситуация, когда враги кругом, в собственных рядах агенты охранки и вообще "trust no one" - была для них рядовым производственным процессом. С началом Гражданской большевики в общем-то продолжили то, чем занимались ранее, только в более льготных условиях, потому что теперь они сами становились одним из главных игроков. Они умели лавировать в условиях полного разброда и повседневной измены. А вот у их противников навык «привлеки союзника и вовремя предай его, пока он не предал тебя» использовался куда хуже. Поэтому на пике конфликта против сравнительно единого (по наличию одного лидера) лагеря красных дралось множество белых группировок, причём каждая вела свою войну по собственным планам и разумениям.

Собственно, этот раздрай и неповоротливость общей стратегии лишили белых победы ещё в 1918 году. Антанта позарез нуждалась в русском фронте против немцев и готова была на многое, лишь бы сохранить хотя бы его видимость, оттягивая немецкие войска от западного фронта. Большевики были крайне слабы и неорганизованны, и помощь можно было требовать хотя бы в счёт частичных поставок уже оплаченных царизмом военных заказов. Но… белые предпочли брать через Краснова снаряды у немцев для войны против красных - создав тем самым соответствующую репутацию в глазах Антанты. Немцы, проиграв войну на Западе, исчезли. Большевики неуклонно создавали организованную армию вместо полупартизанских отрядов, пытались наладить военную промышленность. А в 1919-м Антанта уже выиграла свою войну и не хотела, да и не могла нести большие, а главное - не дающие зримой выгоды расходы в далёкой стране. Силы интервентов одна за другой покидали фронты Гражданской войны.

Белые не смогли договориться ни с одним лимитрофом - в результате их тыл (практически весь) повис в воздухе. И, словно этого было мало, у каждого белого лидера в тылу сидел собственный «атаман», вовсю отравляя жизнь. У Колчака - Семёнов, у Деникина - Кубанская рада с Калабуховым и Мамонтовым, у Врангеля - орловщина в Крыму, у Юденича - Бермондт-Авалов.

Агитационный плакат белого движения
statehistory.ru

Итак, хотя внешне большевики казались окружённым врагами и обречённым лагерем, они могли концентрироваться на выбранных участках, перебрасывая хоть какие-то ресурсы по внутренним транспортным линиям - несмотря на развал транспортной системы. Каждый отдельно взятый белый генерал мог сколь угодно жёстко бить противника на поле боя - и красные признавали эти поражения, - но эти погромы не складывались в единую боксёрскую комбинацию, которая нокаутировала бы бойца в красном углу ринга. Большевики выдерживали каждый отдельный выпад, копили силы и били в ответ.

Год 1918-й: Корнилов идёт на Екатеринодар, но другие белые отряды оттуда уже ушли. Потом Добровольческая армия увязает в боях на Северном Кавказе, а казаки Краснова в это же время идут на Царицын, где и получают своё от красных. В 1919-м благодаря зарубежной помощи (об этом ниже) пал Донбасс, наконец взят Царицын - но Колчак в Сибири уже разбит. Осенью Юденич идёт на Петроград, имея отличные шансы его взять - а Деникин на юге России разбит и отступает. Врангель, имея превосходную авиацию и танки, в 1920-м выходит из Крыма, сражения поначалу успешны для белых, но поляки уже заключают с красными мир. И так далее. Хачатурян - «Танец с саблями», только намного страшнее.

Белые в полной мере осознавали серьёзность этой проблемы и даже попытались её решить, выбрав единого вождя (Колчак) и пытаясь координировать действия. Но к тому времени было уже слишком поздно. Причём реальная координация по факту отсутствовала как класс.

«Белое движение не завершилось победой потому, что не сложилась белая диктатура. А помешали ей сложиться центробежные силы, вздутые революцией, и все элементы, связанные с революцией и не порвавшие с ней… Против красной диктатуры нужна была белая «концентрация власти…»

Н. Львов. «Белое движение», 1924 год.

2. Организация - «война выигрывается в тылу»

Как опять-таки говорилось выше, долгое время белые обладали явственным превосходством на поле боя. Оно было столь ощутимо, что по сию пору является предметом гордости сторонников белого движения. Соответственно, изобретаются всевозможные конспирологические объяснения, призванные объяснить - почему всё так закончилось и куда же делись победы?.. Отсюда и легенды про чудовищный и не имеющий аналогов «красный террор».

А разгадка на самом деле проста и, увы, безблагодатна - белые выигрывали тактически, в бою, но проиграли главное сражение - в собственном тылу.

«Ни одно из правительств [антибольшевистских] … не сумело создать гибкий и сильный аппарат власти, могущий стремительно и быстро настигать, принуждать, действовать и заставлять других действовать. Большевики тоже не захватили народной души, тоже не стали национальным явлением, но бесконечно опережали нас в темпе своих действий, в энергии, подвижности и способности принуждать. Мы с нашими старыми приёмами, старой психологией, старыми пороками военной и гражданской бюрократии, с петровской табелью о рангах не поспевали за ними…»

Весной 1919 года командующий деникинской артиллерией имел всего двести снарядов в день… На отдельно взятое орудие? Нет, на всю армию.

Англия, Франция и другие державы, несмотря на позднейшие проклятия белых в их адрес, оказывали немалую или даже огромную помощь. Одному только Деникину в этом же 19-м году англичане поставили 74 танка, полтораста самолётов, сотни автомобилей и десятки тракторов, более пятисот орудий, включая 6–8-дюймовые гаубицы, тысячи пулемётов, больше двухсот тысяч винтовок, сотни миллионов патронов и два миллиона снарядов… Это очень приличные числа даже в масштабах только что отгремевшей Великой войны, их не стыдно было бы привести в контексте, скажем битвы при Ипре или Сомме, описывая ситуацию на отдельном участке фронта. А уж для гражданской войны, вынужденно бедной и оборванной - это сказочно много. Такая армада, сконцентрированная в нескольких «кулаках», сама по себе могла бы порвать красный фронт, как гнилую тряпку.

Отряд танков Ударно-огневой бригады перед отправлением на фронт
velikoe-sorokoletie.diary.ru

Однако в компактные сокрушительные группировки это богатство не объединилось. Более того, подавляющая часть вообще не добралась до фронта. Потому что была полностью провалена организация тылового снабжения. И грузы (боеприпасы, еда, униформа, техника…) либо разворовывались, либо забивали отдалённые склады.

Новые британские гаубицы портились необученными белыми расчётами в три недели, что неоднократно приводило английских советников в смятение. 1920 год - у Врангеля, по оценке красных, на день боя отпускалось не более 20 снарядов на орудие. Часть батарей вообще приходилось отводить в тыл.

На всех фронтах оборванные солдаты и не менее оборванные офицеры белых армий, без еды и патронов, отчаянно сражались с большевизмом. А в тылу…

«Глядя на эти сонмища негодяев, на этих разодетых барынь с бриллиантами, на этих вылощенных молодчиков, я чувствовал только одно: я молился: «Господи, пошли сюда большевиков, хоть на неделю, чтобы хотя бы среди ужасов чрезвычайки эти животные поняли, что они делают».

Иван Наживин, русский писатель и эмигрант

Нескоординированность действий и неспособность организовать, выражаясь современным языком, логистику и тыловую дисциплину, приводили к тому, что чисто военные победы Белого движения растворялись в дыму. Белые хронически не могли «дожать» противника, при этом медленно и необратимо теряя свои боевые качества. Белые армии в начале и конце Гражданской принципиально отличались только степенью оборванности и душевного надлома - причём не в лучшую к финалу сторону. А вот красные - менялись…

«Вчера состоялась публичная лекция полковника Котомина, бежавшего из Красной Армии; присутствующие не поняли горечи лектора, указавшего на то, что в комиссарской армии много больше порядка и дисциплины, чем у нас, и произвели грандиозный скандал, с попыткой избить лектора, одного из идейнейших работников нашего национального Центра; особенно обиделись, когда К. отметил, что в красной армии пьяный офицер невозможен, ибо его сейчас же застрелит любой комиссар или коммунист».

Барон Будберг

Будберг несколько идеализировал картину, но суть оценил верно. И не только он. В нарождающейся Красной армии шла эволюция, красные падали, получали болезненные удары, но поднимались и шли дальше, делая выводы из поражений. И даже в тактике не раз и не два усилия белых разбивались об упорную оборону красных - от Екатеринодара до якутских селений. Напротив, неудача белых - и фронт рушится на сотни километров, зачастую - навсегда.

1918 год, лето - Таманский поход, на сборные отряды красных в 27 000 штыков и 3500 сабель - 15 орудий, в лучшем случае от 5 до 10 патронов на бойца. Нет еды, фуража, обоза и кухонь.

Красная армия в 1918 году.
Рисунок Бориса Ефимова
http://www.ageod-forum.com

1920 год, осень - Ударная огневая бригада на Каховке имеет батарею шестидюймовых гаубиц, две лёгких батареи, два отряда броневиков (ещё отряд танков, но в боях он не успел принять участие), более 180 пулемётов на 5,5 тысяч человек, огнемётную команду, бойцы одеты с иголочки и поражают выучкой даже врага, командиры получили кожаную форму.

Красная армия в 1921 году.
Рисунок Бориса Ефимова
http://www.ageod-forum.com

Красная кавалерия Думенко и Будённого заставила изучать свою тактику даже противника. Тогда как белые чаще всего «блистали» лобовой атакой пехоты в полный рост и обходом конницы с фланга. Когда армия белых при Врангеле благодаря поставкам техники начала напоминать современную - было уже поздно.

У красных находится место и кадровым офицерам - как Каменев и Вацетис, и делающим успешную карьеру «из низов» армии - Думенко и Будённый, и самородкам - Фрунзе.

А у белых, при всём богатстве выбора, одной из армий Колчака командует… бывший фельдшер. Решающее наступление Деникина на Москву возглавляет Май-Маевский, выделяющийся запоями даже на общем фоне. Гришин-Алмазов, генерал-майор, «работает» курьером между Колчаком и Деникиным, где и гибнет. Почти в каждой части процветает презрение по отношению к другим.

3. Идеология - «голосуй винтовкой!»

Чем была Гражданская война для обычного гражданина, рядового обывателя? Перефразируя одного из современных исследователей, в сущности это оказались грандиозные, растянутые на несколько лет демократические выборы под лозунгом «голосуй винтовкой!». Человек не мог выбрать время и место, где ему довелось застать удивительные и страшные события исторического значения. Однако мог - пусть и ограниченно - выбрать своё место в настоящем. Или, на худой конец, своё отношение к нему.

Вспомним то, о чём уже говорилось выше - противники крайне нуждались в вооружённой силе и продовольствии. Людей и продовольствие можно было достать силой, но не всегда и не везде, умножая врагов и ненавистников. В конечном итоге победитель определялся не тем, насколько жестоким он окажется и сколько отдельных сражений он сможет выиграть. А тем, что он сможет предложить огромной аполитичной массе, безумно уставшей от беспросветного и затянувшегося конца света. Сможет ли привлечь новых сторонников, сохранить лояльность прежних, заставить колебаться нейтральных, расшатать мораль врагов.

Большевики - сумели. А их противники - нет.

«Чего хотели красные, когда они шли воевать? Они хотели победить белых и, окрепнув на этой победе, создать из нее фундамент для прочного строительства своей коммунистической государственности.

Чего хотели белые? Они хотели победить красных. А потом? Потом - ничего, ибо только государственные младенцы могли не понимать, что силы, поддерживавшие здание старой государственности, уничтожены до основания, и что возможностей восстановить эти силы не имелось никаких.

Победа для красных была средством, для белых - целью, и притом - единственной.»

Фон Раупах. «Причины неудачи белого движения»

Идеология - инструмент, который сложно подсчитать математически, однако он также имеет свой вес. В стране, где большая часть населения едва-едва читала по складам, было крайне важно суметь внятно разъяснить, ради чего предлагается воевать и умирать. Красные смогли. Белые не сумели даже консолидированно решить между собой, за что воюют. Наоборот, они сочли верным откладывание идеологии «на потом» , сознательное непредрешенчество. Даже среди самих белых союз между «имущими классами» , офицерами, казаками и «революционной демократией» называли противоестественным - как же им убедить колеблющихся?

«…Нами поставлена громадная кровососная банка больной России… Переход власти из советских рук в наши руки не спас бы Россию. Надо что-то новое, что-то до сих пор неосознанное - тогда можно надеяться на медленное возрождение. А ни большевикам, ни нам у власти не быть, и это даже лучше!»

А. Лампе. Из «Дневника». 1920 год

Повесть о проигравших

В сущности, наша вынужденно краткая заметка стала повестью о слабостях белых и в существенно меньшей степени - о красных. Это не случайно. В любой гражданской войне все стороны демонстрируют немыслимый, запредельный уровень бардака и неорганизованности. Естественно, и большевики с примкнувшими попутчиками не составили исключения. Но белые поставили абсолютный рекорд по тому, что сейчас назвали бы «безблагодатностью».

В сущности это не красные выиграли войну, они в общем-то делали то, чем занимались и раньше - сражались за власть и решали проблемы, преграждавшие путь к их будущему.

Это белые проиграли противостояние, проиграли на всех уровнях - от политических деклараций до тактики и организации снабжения действующей армии.

Ирония судьбы - большинство белых не защищало царский режим, а то и приняло активное участие в его свержении. Они отлично знали и критиковали все язвы царизма. Однако при этом скрупулёзно повторили все основные ошибки прежней власти, приведшие её к краху. Только в более явной, даже карикатурной форме.

Напоследок хотелось бы привести слова, которые изначально были написаны применительно к гражданской войне в Англии, но прекрасно подходят и к тем ужасным и великим событиям, что сотрясли Россию без малого сто лет назад…

«Говорят, что этих людей закрутил вихрь событий, но дело в другом. Никто их никуда не увлекал, и не было необъяснимых сил и невидимых рук. Просто всякий раз, когда они оказывались перед выбором, то принимали верные, со своей точки зрения, решения, но в итоге цепочка верных по отдельности намерений приводила в тёмный лес… Оставалось лишь плутать в злых чащах, пока, наконец, не выходили на свет выжившие, с ужасом глядя на оставленную за спиной дорогу с трупами. Многие прошли через это, но благословенны те, кто понял своего врага и потом не проклинал его»

А. В. Томсинов «Слепые дети Кроноса» .

Литература:

Будберг А. Дневник белогвардейца. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2001
Гуль Р. Б. Ледяной поход (с Корниловым). http://militera.lib.ru/memo/russian/gul_rb/index.html
Дроздовский М. Г. Дневник. - Берлин: Отто Кирхнер и Ko, 1923.
Зайцов А. А. 1918 год. Очерки по истории русской гражданской войны. Париж, 1934.
Какурин Н. Е., Вацетис И. И. Гражданская война. 1918–1921. - СПб.: Полигон, 2002.
Какурин Н. Е. Как сражалась революция. 1917–1918. М., «Политиздат», 1990.
Ковтюх Е. И. «Железный поток» в военном изложении. Москва: Госвоениздат, 1935
Корнатовский Н. А. Борьба за Красный Петроград. - М: ACT, 2004.
Очерки Е. И. Достовалова.
http://feb-web.ru/feb/rosarc/ra6/ra6–637-.htm
Реден. Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. М.: Центрполиграф, 2007 г.
Уильмсон Хадлстон. Прощание с Доном. Гражданская война в России в дневниках британского офицера. М.: Центрполиграф, 2007 г.
ЖЖ Евгения Дурнева http://eugend.livejournal.com - в нём собраны различные познавательные материалы, в т.ч. рассмотрены некоторые вопросы красного и белого террора применительно к Тамбовщине и Сибири.